— А ты получила удовольствие? — спросил он после паузы.
— Ну конечно.
— Но Ник на первом месте.
— Да, — твердо сказала Кейт.
— Понимаю. Он потрясающий ребенок. Неужели и в нас когда-то было столько энергии?
— Думаю, да, когда мы были моложе, — рассмеялась Кейт.
— Да-а, давненько это было! — весело подхватил он. — Я вспоминаю день, когда мы поехали на пикник в Раглан. Помнишь?
Еще бы мне не помнить! — подумала Кейт. В тот день Патрик впервые поцеловал меня, поцеловал очень нежно и бережно. Мне казалось, что от нахлынувшего счастья я парю в воздухе, когда мы стояли, прижавшись друг к другу. Тогда я впервые познала неумолимую силу страсти. Как быстро приучил он меня к тем медленным, сладостным, почти мимолетным ласкам, дальше которых, впрочем, в то лето не заходил!
— Помню, — сдержанно сказала она. — Патрик, ты зачем позвонил?
— Пожелать тебе доброй ночи. И поблагодарить тебя.
— За что?
— За то, что ты разрешила мне побыть с вами. У тебя есть какие-нибудь планы на завтра? С аттракционами, как я понимаю, покончено.
— Да уж, хватит.
— Как ты думаешь, Ник захочет совершить экскурсию на маяк? Это недалеко. Небольшой такой маячок. Там волны бьются о скалы с потрясающим грохотом и есть удобное место, чтобы кормить чаек. Потом мы взберемся на вершину горы и посмотрим, как оттуда запускают бумажных змеев.
— Нику понравится. Спасибо.
— А тебе?
— Конечно да, — ответила она, немного опешив.
— Вот и чудесно. Завтра я буду у вас в девять. — Выждав секунду-другую, Патрик бодро попрощался: — Спокойной ночи, Кейт. Приятных сновидений.
Она промямлила что-то в ответ и повесила трубку.
Ах, если бы можно было отделить прошлое от настоящего! Но как только я слышу голос Патрика, вижу его улыбку или ловлю на себе его взгляд, я снова превращаюсь в ту юную девушку, которая любила его, была с ним близка, а потом навсегда потеряла. Еще один день — и все, утешила себя Кейт.
Она погасила свет и легла спать, думая о Патрике.
На следующее утро, вспоминая свои эротические сновидения, главными действующими лицами которых были она и Патрик, Кейт то и дело краснела. Она опасалась, что, если Патрик сделает хоть малюсенький шажок к сближению, ей не устоять. Однако Кейт напрасно волновалась. Патрик, конечно, как всегда, был необычайно сексуален и привлекателен — на то он и Патрик! — но в его поведении не было ни малейшего намека на ухаживание. За что я в душе благодарна ему, уверяла себя Кейт.
Ее не раздражало, что Ник по каждому поводу обращался к Патрику, и она, разумеется, не ревновала сына к нему. Даже когда мальчик каждую вторую фразу начинал словами: «Мистер Садерленд говорит».