Арианна никогда не смогла бы объяснить, как ей удалось уложить на сани неподвижного мужчину вдвое тяжелее себя. В ее памяти это осталось, как деяние, совершенное кем-то другим, гораздо более сильным, чем она.
Через какое-то время Джошуа был укутан в одеяло, которое она прихватила из дома, и надежно привязан к саням брезентовыми ремнями, которые обычно использовались для крепления гораздо менее ценного груза.
— Теперь поедем, Джошуа, — сказала она, наклонившись, чтобы в последний раз погладить его по щеке. На этот раз прекрасные зеленые глаза не открылись.
«Поторапливайся», — подгоняла она себя, садясь за руль и поворачивая ключ зажигания. Поначалу она поглядывала через плечо, тревожась, что сани подпрыгивают на снегу. Но Джошуа спал, впав в забытье, и к тому времени, когда Арианна достигла места, где земля, казалось, обрывалась в неизвестность, она целиком сосредоточилась на дороге.
«Вниз по склону», — напомнила она себе, едва заметив, что снег повалил сильнее. Он заносил колею, грозя поглотить передние полозья машины. От нее потребовалось все внимание, чтобы одолеть опасный спуск, нажимая то на газ, то на тормоз.
Внизу она остановила аэросани на покрытом снегом небольшом бугорке и, не выключая двигателя, проверила ремни на санках. Джошуа по-прежнему был в забытьи, но пульс бился ровно и даже немного сильнее.
Стоя спиной к гребню горы, она внимательно изучала округу, которая выглядела странно знакомой. Белый океан, по которому извивалась темно-серая лента ручья. «Конечно, я уже была здесь», — решила она. Где-то над этим ручьем находился тот самый мост, который она так отчаянно старалась преодолеть, на другой стороне лагерь «Возвращения к жизни» и начало дороги, ведущей через парк.
Подвесной мост для автомобиля не годится. Нужно найти другой маршрут через ручей, тот, которым воспользовался Джошуа, когда спас ее от снежной бури.
«Какой путь?» Ее глаза отчаянно метались вверх и вниз по течению ручья, затем вдруг замерли, словно она сумела разглядеть что-то, лежащее за пределами видимости. «Этот», — спокойно решила она, вызывая в памяти ночь ее чудесного спасения.
Она уверенно вела аэросани по жесткому спрессованному снегу к цели, известной только одной ей, рассеянно отметив, что не испытывает паники или чувства надвигающейся катастрофы, только ясность мысли и целеустремленность. Когда она наконец пересекла каменный мост, то не ощутила радостного трепета от выполненного дела, а лишь молчаливую констатацию, что первый шаг на трудном пути остался позади.
Ведомая таинственной силой, в которой она не осмеливалась сомневаться, Арианна без колебаний направила машину между двумя гигантскими заснеженными соснами, словно бывала тут прежде.