— Да уж, Флинт целыми днями рассказывал мне, какой у него замечательный старший брат Стоун.
— А он мне все уши прожужжал о новенькой из его колледжа, с которой он хотел меня познакомить.
— А ты все прикидывался женоненавистником и клялся, что больше никогда не будешь знакомиться с женщинами, — засмеялась Делия.
Стоун тоже не смог удержаться от смеха. Они уже миллион раз пересказывали друг другу историю своего знакомства, всегда вспоминая все новые и новые подробности. Первая и последняя попытка Флинта выступить в роли свахи удалась на славу.
— Мне стало очень страшно, когда пришло время знакомиться с твоей семьей. — Делия откинулась на сиденье. — Я училась в одной группе с Флинтом, но встречаться с двумя другими братьями, а особенно с твоим маленьким сыном мне было боязно. Это был чуть ли не самый важный день в моей жизни.
— Самый важный день в моей жизни — это когда я встретил тебя, — нежно сказал Стоун и с любовью взглянул на нее.
Несмотря на болезненную бледность, Делия и сейчас была потрясающе красива. С первого дня их знакомства Стоун не уставал любоваться синими глазами своей жены.
— Это правда, Стоун? — Ее тоскливый голос проник в его сердце, которое так долго было закрыто от вторжений извне. Он не помнил, когда в последний раз говорил жене слова ободрения и утешения.
— Ты же знаешь, что это правда, — ответил он и вдруг понял, что сейчас просто взорвется от переполнивших его чувств.
Стоун сделал глубокий вдох и сосредоточился на дороге. Необходимость внимательно следить за светофорами отвлекала его от мрачных мыслей. Пальцы Делии, все еще сжимавшие его руку, тоже облегчали боль потери, мучившей его весь последний год. И горе, жившее в его сердце со дня смерти Брук, начало понемногу отпускать.
Но ему не давало покоя желание Делии завести еще одного ребенка. Впервые она заговорила об этом девять месяцев назад, но Стоун твердо ответил «нет». Он не мог даже думать о том, чтобы подарить маленькому человечку жизнь, любить его, заботиться о нем — а потом потерять.
Сердце Стоуна, уже начавшее оттаивать, опять превратилось в кусок льда.
Делия внимательно смотрела на мужа. Оставшийся до ранчо путь они проделали в молчании, и Делия поняла, что Стоун опять уходит в себя. Смерть Брук буквально раздавила его, сделала другим человеком. Делия с горечью подумала, что у нее всего две недели на то, чтобы выполнить задание Бэзила. Нет, ничего у нее не получится. Что такое две недели, когда она пыталась пробиться сквозь воздвигнутую Стоуном стену отчуждения двенадцать долгих месяцев! Как доказать ему, что он — лучший в мире отец? Как сказать ему, что самое главное в общении с сыном — это дать волю своим чувствам? Как заставить его поверить в себя?