Кожа девушки, несмотря на обескровленную бледность, имела чудесный оттенок кофе с молоком. Плавные изгибы бедер, тонкая талия, красивая грудь. На других частях тела не было следов насилия — ни ушибов, ни порезов, ни ожогов или укусов. Но поскольку отсутствовали руки и ноги, никто не смог бы определить, была ли она связана и если была, то как.
— Я принял бы ее за ребенка, — сказал Кармайн. — Она совсем маленькая.
— Ростом чуть выше полутора метров. Второе важное обстоятельство: расчленение проводил настоящий профессионал, — продолжал Патрик. — Один взмах какого-то инструмента вроде скальпеля для вскрытий. Ты только посмотри на тазобедренные и плечевые суставы — разняты без применения силы и не повреждены. — Он отложил в стороны два фрагмента торса. — Поперечный разрез выполнен пониже диафрагмы. Кардия желудка лигирована во избежание утечки содержимого, на пищевод тоже наложены лигатуры. Позвоночник дезартикулирован также профессионально, как суставы. Никакого кровотечения из аорты или полой вены. Между тем, — продолжал он, указывая на шею трупа, — горло ей перерезали за несколько часов до того, как отделили голову. Рассечены яремные вены, но не сонные артерии. Кровь должна была вытекать медленно, постепенно, а не резкой струей. Само собой, ее подвесили вверх ногами. Отделяя голову, он наметил разрез между четвертым и пятым шейными позвонками. В итоге у него осталась небольшая часть шеи и целая голова.
— Лучше бы он оставил нам конечности, Патси.
— И я так думаю, но подозреваю, что они побывали в холодильнике вчера, вместе с головой.
Кармайн отозвался с такой убежденностью, что Патрик вздрогнул.
— Нет, вряд ли! Голова все еще у него. С ней он не расстанется.
— Кармайн, так не бывает. А если и случается, то к западу от Скалистых гор, где водятся маньяки. Мы же в Коннектикуте!
— Откуда бы он ни был, голова при нем.
— Я бы сказал, что он работает в Хаге, а если не в Хаге, тогда в медицинской школе, — предположил Патрик.
— Мясник? Работник бойни?
— Возможно.
— Ты сказал про второе важное обстоятельство, Патси. А первое?
— Вот. — Патрик указал на правую ягодицу, где на безупречной коже отчетливо выделялся засохший струп длиной около двух с половиной сантиметров, формой напоминающий сердце. — Поначалу я думал, что он специально вырезал его. Но контур он не намечал — просто сделал один аккуратный взмах ножом вроде того, каким однажды на моих глазах срезали женщине сосок. Вот я и подумал, что здесь у нее было выпуклое родимое пятно, выступающее над поверхностью кожи.
— То, что оскорбляло его взгляд, портило ее совершенство, — задумчиво произнес Кармайн. — Может, он вообще не знал про эту отметину, пока не занялся своим грязным делом. Все зависит от того, знал он ее раньше или подцепил незадолго до смерти. Что скажешь насчет ее расовой принадлежности?