— Это — доказательство ее неряшливости, а он ведь одержим порядком. Кстати, не забывай: я ведь запрещаю тебе спускаться в подвал.
— Да меня туда и не тянет, но, по-моему, с мальчиками ты слишком строг. Они уже совсем большие и ничего не портят и не ломают. Почему бы не разрешить им бывать в подвале?
Его челюсти сжались, лицо затвердело.
— Я раз и навсегда запретил мальчикам приближаться к подвалу, Элиза.
— Но это несправедливо: пока ты дома, ты оттуда почти не выходишь. Тебе следовало бы уделять нашим сыновьям больше времени, приобщать их к своей причуде.
— Я же просил не называть это причудой!
Она поспешила сменить тему, видя по упрямому выражению лица мужа, что он все равно не станет ее слушать.
— Скажи, Боб, а почему столько шума из-за этого убийства? Ведь оно не может иметь никакого отношения к Хагу.
— Согласен, дорогая, но полиция считает иначе, — скорбно объяснил Смит. — Вообрази, у всех сняли отпечатки пальцев! Хорошо, что у нас исследовательская лаборатория. Краску удалось оттереть ксилолом.
Тон, которым Уолт Полоновски обратился к своей жене, был почти грубым:
— Куда подевался мой пиджак в красную клетку?
На миг она прервала хлопоты на кухне. Мики она держала на бедре, Эстер цеплялась за ее юбку. Во взгляде, обращенном на мужа, смешались презрение и досада.
— Господи, Уолт, да ведь сезон охоты еще не начался! — воскликнула она.
— Он уже не за горами. В эти выходные съезжу в охотничий домик — надо подготовиться. Значит, пиджак мне понадобится. А там, где он висел, его нет.
— Как и тебя, — пробормотала она, усадила Мики на высокий стульчик, Эстер — на обычный стул с высокой подушкой. Потом позвала Стенли и Беллу: — Ужин готов!
Мальчик и девочка вприпрыжку ворвались в комнату. Мама отлично готовит и никогда не заставляет их есть то, что они терпеть не могут — шпинат или морковь, а капусту дает только в салате.
Уолтер уселся в конце длинного стола, Паола села напротив и стала кормить с ложки Мики, поднося пюре к разинутому, как у птенца, ротику, попутно следя за Эстер, которая до сих пор не научилась уверенно держать в руках ложку.
— У меня просто в голове не укладывается твой эгоизм, — заговорила Паола. — Как прекрасно было бы вывезти детей за город в выходные! Так нет! Охотничий домик твой, а нам остается только свистеть в кулак. А вот свистеть, Стенли, тебе никто не разрешал!
— Вот именно: домик мой, — холодно подтвердил он, разделывая вилкой аппетитную лазанью. — Дед завещал его мне, Паола, только мне, и больше никому. Это единственное место, где я могу хоть немного отдохнуть от всего этого кагала!