Метагалактика 1992 № 1 (Потапов, Андрюхин) - страница 49
Компьютер дал сигналы, противники осторожно приближались.
После первых обрушившихся на него ударов, Берд понял, что таких существ не бывает в реальной жизни, как опытный боец, он чувствовал необычность поведения «паучка». Движения того были едва ли не идеальны, удары точны и результативны. Никогда еще за все дни чемпионата Берду не приходилось ставить столько блоков, напрягать столько мышц, смягчая удары, и буквально убегать по рингу от лавины мелькающих кулаков. Перейдя в глухую защиту, Берд сразу вспомнил все слова Багрова. Но как остановить эту ужасную боевую машину, где ключик к ней, если в основе се структуры лежит теория силовых полей и современные биоискусственные материалы?
Но нет, должен быть хоть один уязвимый участок тела и у нее. Должен быть…
Берд внезапно перешел в контратаку, вызвав взрыв восторга у зрителей. Странно, но почему-то большинство из них явно болело за землянина. Неужели о чем-то догадываются? Вполне возможно. В зале присутствовало немало представителей рас телепатов, они могли слышать и мысли Багрова, и мысли Берда, и, возможно, мысли этого многорукого и многоногого дьявола.
Несколько раз Берду казалось, что ему удалось провести удары по болевым точкам «паучка», однако, эффекта это не дало. Видимо, и в самом деле спортивный компьютер был жестоко обманут, а с ним заодно Берд, жюри, зрители.
Складывалось впечатление, что время остановилось, отрезки безвременья странным образом делились на раунды и перерывы между ними, но время-то, время не двигалось. Иначе чем объяснить, что в течении уже длительного времени спортивный компьютер все никак не мог определить — кто же обладает явным преимуществом, а может, согласно заложенной в него программе, ожидал чьей-либо полной победы? Учитывая, что поединок финальный. С него все станется. Однако поединок шел уже долго. Достаточно долго, чтобы Берд, неутомимый, стальной Берд, начал ощущать признаки усталости. И несмотря на все усилия, несмотря на его нечеловеческие усилия, он никак не мог нащупать у противника слабину. Эх, коли бы появился какой-нибудь Торли и шепнул на ушко, что блок спокойствия этого робота находится там-то и там-то… Но никто на помощь не шел. Надейся на себя, это лучше всего.
Удар — отбит, удар — отбит… Пот застилал глаза, саднили разбитые бровь и губа. Чем сильнее Берд раздражался, злился на себя, тем, казалось, сильнее становились удары противника, тем активнее шел он в наступление и наседал, наседал…
Закончен очередной раунд. Какой по счету? Пятидесятый, шестидесятый? Всего лишь одиннадцатый. Фантастика… Берд невольно улыбается. Что-то совсем он сдал. Расклеился. Улыбка не сходит с его лица. Рядом суетятся Тэд, Ярош. Держись, малыш, держись, герой. Берд опять улыбается. На его лице улыбка застывает, словно он забыл ее стереть. Но нет, не забыл. С этой блуждающей улыбкой он и выходит на ринг. Теперь он знает, что победит, он уверен в этом.