Нанни легко разобрала размашистый почерк, которым было написано письмо.
«Мой милый, вы должны оставить все ваши дела и прийти сегодня вечером, в половине девятого, в Берклей. Д. куда-то вызван. Это значит, что нам будет легко ускользнуть. Мой милый, мой дорогой мальчик, почему вы не исполнили вашего обещания и не написали? Разве вы забыли так скоро? Я жду вас.
Леонора».
— Гм, эту я не знаю, — задумчиво пробормотала Нанни, кладя письмо совершенно так, как оно лежало. — Ну и бегают же они за ним!
Ее взгляд остановился на фотографии Филиппы. Здесь были три ее фотографии в различных позах. Это были единственные портреты в комнате. Нанни вздохнула. Она все знала по поводу Филиппы. Недаром за последние полгода она почти ни о чем другом не слышала. Но Леонора?
«И кроме того, кто этот Д.? — забеспокоилась Нанни, практический ум которой не мог не понять всю важность этого момента. — Муж? Хорошенькое дело, нечего сказать. Теперь ее ягненка замешают еще, что доброго, безвинно в какой-нибудь грязный скандал».
Подавая Тедди носки, она спросила его:
— Куда вы идете, родной?
— В Берклей, — ответил Тедди, — Некая миссис Ланчестер устраивает вечер.
— Только не приходите так поздно, — заметила Нанни. — Эти носки чуточку поредели как раз на пятке, лучше возьмите вот эту пару… Не так поздно, как в последний раз, хорошо? Это вам вредно. У вас уже и так заострилось лицо.
Тедди рассмеялся.
— Смейтесь, смейтесь! Но только вспомните, как вы простудились в прошлом году, и как раз в это же время. Что ж, там будет весело, мистер Тедди?
— О, они всегда очень шикарно все устраивают, эти Ланчестеры, — не задумываясь, ответил Тедди. — Он маклер, а она замечательно красива и много моложе его.
Нанни кончила вставлять пуговки из одного жилета в другой.
— А мисс Кардон, которая вам так нравится, тоже там будет?
Она заметила, как Тедди густо покраснел; затем краска отлила от его лица, и он стал бледен.
— Нет, не думаю. Кстати, в субботу была объявлена помолвка мисс Кардон с лордом Вильмотом. Я служил под его начальством во Франции, помните?
— Мне кажется, эта рубашка сидит превосходно, — некстати сказала Нанни, разглаживая складки на спине Тедди. — Так вот почему вы похудели за последнее время: это вас немного расстроило…
— Понятно, — ответил Тедди, — потому что, как вы могли догадаться, я сам немного увлекался ею… Но только я так чертовски беден… а у Вильмота денег куры не клюют. Очень просто!
— Я, кажется, не знаю его сиятельства? — спросила Нанни, завязывая галстук Тедди, который ему потом приходилось тайком, за закрытой дверью, развязывать и несколько раз перевязывать, пока не получалась модная линия. — Это не тот ли красивый, прихрамывающий молодой человек, койка которого была рядом с вашей в тот март, когда вас послали домой и я навещала вас в этом ужасном, мрачном лазарете, где-то подле площади Сент — Джемса?