Он глотнул виски.
— Знаю, момент неподходящий, хуже некуда. Не стану признаваться в любви, потому что я не очень-то представляю себе, что это такое. Но одно знаю твердо. Мне невыносима сама мысль о том, что завтра мы с Дженни улетим в другой конец страны, а ты останешься здесь, в Юте.
Морган открыла было рот, собираясь возразить ему, но Райли остановил ее.
— Выслушай меня сначала, хорошо?
Он снова глотнул виски.
— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — продолжал он таким тоном, словно они обсуждали покупку новых ботинок. — Я допустил страшную глупость, предложив, чтобы ты пока не переезжала ко мне. Так вот: я хочу, чтобы ты вошла в мой дом в качестве моей жены. Прости, если оскорбил тебя предложением снять коттедж по соседству. Я рад, что сумел поговорить с тобой до того, как поднялся на борт самолета.
Райли улыбнулся, довольный тем, что наконец высказался, и допил виски.
Морган отрешенно подумала, что надо бы радоваться столь неловко сделанному предложению — теперь ей легче ответить отказом. Выпрямившись в кресле, она сказала:
— Ты нисколько не оскорбил меня, предложив снять коттедж, ты оскорбил меня предложением выйти за тебя замуж, признавшись при этом, что не любишь меня. Если ты еще терзаешься сомнением, мой ответ: нет! Но все равно, спасибо, — запоздало добавила она.
— Я не говорил, что не люблю тебя! Я просто сказал, что не знаю, что такое любовь.
— Тогда я бы посоветовала тебе сначала узнать это и лишь потом делать предложение кому бы то ни было.
— Морган, — проскрипел Райли, — я ждал тебя тридцать пять лет. Я не предложу стать моей женой никакой другой женщине.
— Тогда почему с тех пор, как на сцене появилась Дженни, ты ведешь себя так, будто я — ненужная декорация? Через которую следует перешагивать, потому что она мешается под ногами.
— Я не знал, как вести себя с тобой! Мне так сильно хотелось обнять тебя — это, должно быть, было написано у меня на лице, — но… Дженни лучше не знать об этом. К тому же я понятия не имею, как сложится наше с тобой будущее. Зачем вселять в дочь ложные надежды? Дженни должна мне верить, это главное, тут-то ты со мной согласна?
— Я вижу только одно, — холодно проговорила Морган, — нам пора ставить точку. Заканчивать наши отношения, пока они не зашли слишком далеко. Честное слово, я жалею о том…
— Не желаете ли повторить, сэр?
Морган испуганно вздрогнула: она не заметила подошедшего официанта.
— Да, принесите двойное виски, — сказал Райли, протягивая ему банкноту. Затем он повернулся к Морган: — Сейчас не время ставить точку. Я еще никого никогда не любил, поэтому не знаю, что это такое. Но позволь сказать, какие ты во мне пробуждаешь чувства. В твоем присутствии я испытываю такой же восторг, какой ощущаю при виде голубого кита, когда он поднимается из глубины и выбрасывает фонтан воды, разлетающийся на мелкие брызги. Ты веселая, точно резвящийся дельфин, опасная, словно шторм в открытом море, непонятная, как песнь кита. Мысль потерять тебя причиняет мне такую же боль, какую я испытываю при виде умирающего кашалота, выбросившегося на берег.