— Потом появились драконы с длинными клювами, — вздохнула толстуха. — Они кидались на колонну и пытались схватить тех, кто мельче: нас, стражей или собак — или норовили поранить ящеров. Но у них получалось плохо, потому что их часто ранили наши защитники с пастями на длинной шее, и драконов гибло больше, чем они успевали схватить сами.
— А на третий день приплыл виан, — опять заговорила «лягушонка». — Это такое растение. Оно огромное, как облако, и умеет летать так высоко, что с него видно всю землю от края и до края. Боги создали его, потому что хотели добраться до звезд. Виан умеет выдыхать в себя такой легкий воздух, что взлетает сам. Боги при этом прячутся в корнях растения и смотрят вокруг. Этот легкий воздух горюч, и когда началась война, боги научили вианы горючий воздух утяжелять.
— Про вианы нам не говорили, — покачала головой толстуха.
— И первый раз мы не боялись, — вспомнила «деловая».
— Он пролетел над колонной и вылил на нас свой жидкий огонь, — закончила «лягушонка». — Мы все горели, очень долго и больно. Мучились все тела, даже те, что были спрятаны богами. Это оказалось страшно. Тогда умерли все мохнатые звери, все смертные, многие стражи, много собак. Но много и уцелело. Они ведь маленькие и прятались у ящеров под брюхом. Потом виан снова вылил огонь, и погибли все, кроме фарий и челеби. Мы были все обуглены, покрыты черной коркой, без волос и кожи, и с трудом шли вперед. Прилетевшие к нам в помощь драконы напали на виан, на них напали чужие драконы, все убивали и пожирали друг друга, а новый виан плыл к нам. Тех, кто разбегался в страхе, хватали драконы, а тех, кто жался к змееголовым, поливало огнем. Приказ все равно оставался прежним, и мы шли… Потом меня схватил дракон и стал есть, а его ухватил змееголов, и тоже стал есть, и было очень больно… А потом я умерла. А потом очнулась. На дороге. Одна. И пошла назад, к своим богам. Идти оказалось далеко, но очень сытно. Весь путь был усыпан хорошо запеченным мясом. В тушах. В тушах самой разной величины.
— Вы хотели знать, как я родилась? — спросила толстуха. — Я появилась именно оттуда — я из рожденных для смерти. Я из тех, кто создан только для того, чтобы сразу заживо сгореть. Или вы хотите знать, какими были войны богов? Так вот, никаких фей, ангелов и лучезарных Зевсов там не наблюдалось.
Судя по горечи в словах, память о пережитом все еще продолжала рвать сердце древней богини.
— Боже мой, бедная моя, как же тебе досталось! — Дамира внезапно полезла обниматься к «деловой» ипостаси, сунула ее голову к себе в плечо. — Прости, я не знала. Я не знала!