Она вдруг расплакалась, а следом заревел и младенец.
— Все хорошо, хорошо… — старался успокоить ее Тихон. Ему вдруг захотелось дотронуться до дрожащих плеч девочки, погладить по голове, приласкать, как собственного ребенка. Но остановила боль воспоминаний. О давно потерянном. О том, чего никогда не вернуть. Как будто кол воткнули в грудь…
— Да заткнитесь вы оба! — рявкнул вдруг мальчишка на девчонку и карапуза, да так, что даже Тихон вздрогнул. — Ведь живы все! Сейчас отец придет! Или дядя Мирбек. Уж наши добежали до них, наверно! — закончил малец и, как ни в чем ни бывало, направился по каменистой насыпи к тому месту, где они играли и откуда согнала их тварь.
Девчонка покачала младенца, запела еле слышно, и тот вскоре успокоился.
— Как тебя зовут? — спросил Тихон.
— Амина, — сказала девчонка и осторожно улыбнулась.
— А его? — Тихон посмотрел на удалявшегося мальчишку.
— Нусуп.
Судя по именам, дети были из семей обрусевших выходцев из Средней Азии, коих немало переселилось в эти места в начале века. Привыкшие к постоянным лишениям, к беспрестанной борьбе за существование, эти люди, как ни странно, на просторах Резервации оставались хранителями тех осколков старой Сибири, что в последние годы расползалась по швам, трещала под натиском неумолимого хаоса. «Если и они уйдут отсюда, — думал Злотников, — никогда не услышать в этих местах родную речь. Впрочем, и чужую речь едва ли — гонит отсюда людей какая-то страшная сила. Ведь не только война с партизанами причина тому, что тысячи беженцев собрались тикать с юга на север. Человек в Братске говорил что-то о Полосе. Может это из-за нее, она — опасное место?»
Отвлекшись от мыслей, Тихон показал «козу» младенцу. Тот заулыбался.
— Поможешь мне найти очки? — спросил Тихон девчонку.
Амина согласилась, и он велел ей идти вперед.
— Знаешь, как они выглядят? Стеклышки в дужках. Смотри внимательно вокруг. Ладно?
И он повел ее к месту своего падения с кручи. Шел и думал о том, как так вышло, что он смог увидеть глаза девчонки словно на расстоянии вытянутой руки, если сам в этот момент валялся на животе, уткнувшись мордой в камни? Игра воображения? А спасение из огня?..
Как будто чувствуя, что он смотрит на нее, девчонка обернулась. Белые зубы обнажились в улыбке.
— Гляди не споткнись, — пробурчал Тихон.
Не пряча улыбки, она дождалась его.
— Скажи, ты видела что-нибудь странное?
Она нахмурила брови.
— Кажется… — девочка задумалась и поправила взметнувшиеся от порыва ветра грязные волосы. — Не помню. Но разве не странно, что ты смог спасти нас?