— Вы починили генератор?
— Да, он не работал.
— Его мой отец сделал, — сказала Амина.
— Прямо цивилизация, — Тихон пощелкал выключателем. То же самое сделала Амина, улыбаясь от счастья, как дитя.
— А где взяли топливо? — спросил Тихон.
— Да так… — уклонился от ответа Алекс. Он внимательно посмотрел на Амину. — Твой отец давно сделал генератор?
— Я еще совсем маленькая была. А когда отец умер, генератор еще какое-то время работал, а потом сломался. Был бы он жив…
Алекс понимающе кивнул.
— Ну, ладно. Вы пока тут побудьте, а я сухих дров принесу. Девушке нужно тепло. И на ночь не забывайте задергивать шторы, чтобы свет не попадал на улицу.
Оставшись наедине с Аминой, Тихон испытал неловкость. Столько всего случилось, а сказать будто нечего.
— Странный он человек, — произнесла девушка.
— Алекс?
— Здесь так холодно, — она поежилась, — а ему тепло будто не нужно.
— Да, странный, — сказал Тихон, хотя то же самое мог сказать и о себе. Он вспомнил, что Алекс, говоря о дровах, сказал, что тепло нужно девушке. «Будто знает, что я перестал бояться холода. Ну, дела!..»
Амина выглянула в окошко. Разглядела силуэт Эджертона, суетившегося возле небольшой поленницы. Тот заметил ее тень в окне, обернулся и приветливо махнул рукой. Амина отступила вглубь комнаты.
— Этот Алекс, он давно твой друг?
— Да, мы с ним через многое прошли вместе. Сто лет его не видел.
— А теперь встретил… — задумчиво сказала она. — Такие встречи не случаются просто так. Верно?
Тихон подумал, что последние дни, все без исключения, соответствуют этому «не просто так». Будто он плывет по реке судьбы, не в силах сопротивляться ее течению, движется к какой-то цели, и остается только рассчитывать на Божью милость. Знать бы еще, что за цель.
— Алекс предложил нам уйти, — сказал он.
— И ты возьмешь меня с собой?
— Может, тебе все-таки остаться? — спросил Тихон, едва ли рассчитывая на ее согласие.
Девушка подошла к нему, руки ее обвили шею Тихона, пробуждая жар во всем теле. Все-таки перед ним была женщина. Хоть и очень юная. Он дотронулся до ее волос. Амина прильнула к нему и крепко обняла. С минуту или две они простояли так, прижавшись друг к другу. И так тепло и уютно стало Тихону от того, что кто-то по-настоящему рассчитывает на его участие. В любой момент сюда мог вернуться Эджертон, но Тихону хотелось, чтобы эта минута не кончалась. Он знал, что не сможет бросить девушку и уйти один. «В конце концов, это мужской мир, — думал он, — и женщины здесь — скорее разменный товар. Кто-то обязан опекать Амину. И, похоже, некому, кроме меня».