Джеймс улыбнулся.
— Фрукты? Сыр и печенье? — лениво предложил он.
— Не думаю, чтобы я смогла съесть еще что-нибудь, — призналась Бет. — Ты отличная повариха, — нежно поддразнила она, думая с грустью, отчего их отношения не могли быть всегда такими простыми.
— Кофе будем пить в комнате? — Джеймс взял кофейник и поставил его на поднос.
— Ладно, — Бет неохотно поднялась и дополнила натюрморт еще двумя чашками и блюдцами.
Когда она доставала из холодильника молоко, Джеймс попросил:
— Не могла бы ты отыскать буханку хлеба в морозильнике? Она нам понадобится утром.
Кивнув, Бет открыла морозильник и изменилась в лице.
— Ты, очевидно, очень любишь фруктовые пирожные, или это случайность? — спросила она, подозрительно глядя на Джеймса. — Морозильник совершенно забит ими.
— Да? — Он тревожно посмотрел на нее. — Гм, и сколько их там?
— Семь, нет, восемь. — Бет давилась от смеха. Неужели обнаружилась тайная страсть Джеймса? — По-моему, тут еще одно наверху, — нащупала что-то Бет и вынула батон хлеба.
— Видишь ли, моя мама обожает их делать. Я эти пирожные люблю с детства, и теперь каждый раз, когда мы встречаемся…
— Она готовит тебе пирожные, — еле сдерживаясь от смеха, закончила Бет, — а ты запихиваешь их в морозильник!
Взяв поднос, она последовала в комнату за Джеймсом.
— Это моя вина, — пробормотал он. — Мне действительно давно следует сказать ей об этом, но…
— …это требует такта и дипломатии, — искренне подсказала Бет.
Она осторожно поставила поднос на низкий стол у софы и села.
— Что-то вроде того, — согласился Джеймс, улыбаясь и протягивая ей кофейник.
Подойдя к огромным окнам, он постоял немного, любуясь огнями города, а затем задернул шторы.
— Ты всегда жил в Лондоне? — поинтересовалась Бет, разливая кофе.
— Я воспитывался в Кенте — небрежно ответил Джеймс, присоединяясь к ней. — Исключая короткий период пребывания в Винчестере, когда я был женат, большую часть сознательной жизни я прожил в Лондоне. Не люблю частые переезды.
Бет уставилась на него округлившимися глазами.
— Я не знала, что ты был женат.
— Это было давно, — просто сказал он.
На секунду Бет подумала, что продолжения не будет, но он повернулся к ней и спокойно добавил:
— Я сделал ошибку, Бет.
Ошибку, которую, по-видимому, он не собирался повторять. Бет показалось, что именно это она прочла в глубине его глаз.
— Ты перестанешь так смотреть на меня и делать трагические глаза? — Он мягко дотронулся до ее подбородка. — Я был очень молод тогда. Мужское начало взяло верх — и меня словно в омут затянуло, вот и все. Но обошлось без лишних потерь.