— Сам бы хотел выяснить, но пока ничего не получается, — сокрушенно заявил он им.
Тем не менее теперь было ясно, что беседа со следователем принесла подругам некоторые плоды. Во-первых, они узнали имена и телефоны тех подружек Хаям, с которыми она тусовалась чаще всего. И во-вторых, пока они сидели у него в кабинете, следователь навел справки и выяснил, что пожар в усадьбе господина Замаля произошел из-за поджога, а не вспыхнул вдруг, сам по себе. И по этому делу ведется следствие.
— По делу о похищении жеребца Магриба тоже ведется следствие, — добавил на прощание следователь. — Но пока результатов никаких.
И уже в дверях Кира вспомнила, что они не спросили одну крайне важную вещь.
— Скажите, — обернулась она и, одарив следователя взглядом, от которого он снова засмущался и покраснел, спросила: — Скажите, а как имя того мужчины, за которого Хаям собиралась замуж?
— Жениха? — уточнил следователь.
— И жениха тоже, — подумав, согласилась Кира.
Имя жениха она получила. Но что с него толку, если они с Хаям виделись лишь однажды, и то в присутствии многочисленной родни с обеих сторон? А вот имени любовника Хаям, ради которого она собиралась отказаться от готовящейся свадьбы, следователь не знал.
— И никто из ее родни не знает, — добавил он. — Может быть, господин Замаль знал. Но его теперь не спросишь. А остальные родственники имени любимого Хаям не знают.
— Может быть, ее мать знает? Обычно дочери откровенней с матерями, чем со своими отцами.
— Мать Хаям скончалась несколько лет назад, — несколько удивленно ответил следователь. — Вы не знали?
Подруги не знали.
— Говорят, они с Хаям были очень близки, — продолжил следователь. — Возможно, будь эта женщина жива, то смогла бы помочь следствию. Но увы…
С остальной родней, как быстро выяснили подруги, поговорив с дожидающимся их в коридоре Саидом, у Хаям не было доверительных отношений. Они открыто не одобряли ее образ жизни. А она презирала их, говоря, что все они голодранцы и приживалы, собравшиеся возле ее отца только ради его денег.
— Отчасти это было верно, — весьма критично произнес Саид. — Но Хаям говорила это всем прямо в глаза. А кому захочется постоянно слышать о самом себе горькую правду?
— А они в ответ ей тоже что-то говорили?
— Трудно возражать человеку, который находится ближе всех к богатой кормушке, — горько усмехнулся Саид. — Хаям могла пожаловаться отцу, а тот всегда прислушивался к ее мнению. Так что открыто ссориться с ней наша родня опасалась.
За разговором Саид проводил подруг до улицы. И только там спохватился, что не передал им важного известия: