Раствор готовила их директриса Матильда, и получился он до того едким, что во время обработки вытравил не только вредителей из горшков, но и сотрудников с их рабочих мест. Тем не менее остатки решено было оставить, чтобы затем провести повторную обработку многочисленных декоративных растений, которые занимали все свободные места в библиотеке.
— Ну, дорогая Женечка, что вы так волнуетесь?! — приблизился к ней почти вплотную Герман. — Честное слово, я не сделаю вам ничего плохого. Я же ваш друг!
На бутылку с ядом был надет опрыскиватель. И Женя в отчаянии принялась судорожно жать на него. Из бутылки немедленно вырвался фонтан мельчайшей ядовитой пыли, обильно увлажнившей лицо опешившего Германа.
— Что за гадость? — удивленно облизал он свои губы и тут же сморщился.
Видимо, яд был в самом деле сильной концентрации. Потому что лицо Германа приняло какое-то задумчивое выражение. А затем он схватился за глаза.
— Жжет! — взвыл он. — Идиотка несчастная, чем вы меня полили?
Но Женя не стала его слушать. Оттолкнув Германа, она схватила свою сумку и пулей вылетела из зала. Тут к ней неожиданно вернулся голос. Не очень громкий, но все же лучше, чем совсем ничего. Погони за ней вроде бы не было, но Женя все равно мчалась изо всех сил и орала благим матом.
Спустившись на этаж ниже, Женя ворвалась в помещение мужского туалета. Оно же по совместительству и курительная комната для джентльменов. В обычное время Жене бы и в голову не пришло ворваться в мужской туалет. Но сейчас ей было не до церемоний.
— Спасите! — только и сумела она выдавить из себя, рухнув в объятия молоденького аспиранта Леши. — Там у меня маньяк!
Чтобы удержать Женю, Леше пришлось выпустить из рук сигарету, которую он только что прикурил. Но, кажется, он ничуть не пожалел о такой замене.
— Женечка, с вами все в порядке? — воскликнул он, ощупывая девушку.
— Маньяк, — рыдала Женя, и не думая отталкивать его руки. — Там!
— Где? — тут же воскликнул Леша, приняв боевую стойку.
— В библиотеке!
— Я его прогоню! — заверил ее Леша, но Женя вцепилась в него и не отпускала.
Леша при всей его отваге был существом хрупким, с длинными тонкими руками и ногами, прямо-таки кузнечик-недоросток. Против массивного Германа Леше было точно не выстоять. И хотя действие яда уже должно было сказаться на Германе (Женя хоть на себя раствором и не прыскала, но почувствовала дурноту и тошноту уже от одного только запаха), идти сражаться одному Леше все же было нельзя.
— Лешенька! Он вооружен! — зачем-то сказала Женя, хотя понятия не имела, есть ли оружие у Германа. — Надо кого-то позвать.