Днем 9 мая, когда казалось, что арабская артиллерия готова окончательно подавить все еврейское сопротивление в Цфате, Тедди Райх в последний раз собрал своих ребят, которым предстояло штурмовать высоты, где засели арабы. Спокойно и уверенно он еще раз напомнил тактику действий и посоветовал всем как следует выспаться.
– До восьми часов, – тихо сказал он, после чего сам улегся на полу и заснул.
В последний раз встретилась и старая команда Иланы: Бар-Эль, Багдади, Готтесман и Веред Евницкая. Илана на скорую руку приготовила поесть и внимательно присмотрелась к мужу.
: – Ты выглядишь усталым, Готтесман.
– Так и есть, – признался ветеран. – Как я хочу, чтобы она кончилась, вся эта война.
– Готтесман! – засмеялась Илана. – Да она и через несколько лет не кончится. После того как возьмем Цфат, рассядемся по грузовикам и спустимся к Иерусалиму, а оттуда пойдем на Газу.
Муж понурил голову.
Багдади лишь хмыкнул, представив, какое изумление ждет арабов, засевших в полицейском участке:
– Должно быть, они верят, что эти бетонные стены навсегда защитят их. Пусть только дождутся, когда сработает динамит!
– Думаешь, что сможешь взять его? – подняв голову, спросил Готтесман.
– Конечно! – закричал еврей из Ирака. – А ты разве не думаешь, что возьмешь развалины на самом верху?
– Нет, – сказал Готтесман.
Багдади не удивился этому признанию. Подтянув стул, он положил пухлые ладони на стол.
– Говоря по правде, Готтесман, и у меня мало надежды. Разве что случится чудо. Но я уверен, что оно случится.
– Какого рода? – мрачно спросил Готтесман.
– Да не бери его в голову, – на кухне старого дома засмеялась Илана. – Перед боем он всегда впадает в пессимизм. Вспомни, каким он был в тот день, когда мы взорвали грузовик. Готова поспорить с тобой, Багдади. Он захватит те развалины раньше, чем ты – полицейский участок.
В те далекие и трудные дни пятеро друзей представляли ту еврейскую молодежь, от которой зависела судьба Израиля. Но сейчас они с удовольствием съели скудную трапезу и стали обсуждать свои действия в ближайшие часы. Илана, все еще взволнованная диалогом с ребе, сказала:
– Я вот все думаю – какой Израиль строим мы сегодня вечером?
Меммем, верный своей прагматичности, сказал:
– Сейчас нам надо покончить с арабами, а о государстве будем беспокоиться потом.
Она посмотрела на Готтесмана, чтобы тот помог ей оспорить эту ужасную ошибку, но он не отрывал взгляда от костяшек сжатых кулаков.
– Израиль, которым я его вижу, – вступил в разговор Багдади, – это страна, где будут с удовольствием принимать евреев из Ирака, Ирана и Египта. Чтобы они работали рядом с хорошо образованными евреями из Германии и России. Уверяю тебя, Готтесман. Может, ты сейчас так не думаешь, но стране в самом деле понадобятся сефарды. Чтобы по окончании войны вместе с арабами строить мосты.