Ее тело охватила сладостная истома. Оно отзывалось на каждое прикосновение Гаррета. Он ласкал губами нежную грудь, бередя ее соски до тех пор, пока они не затвердели.
Сара сладострастно выгнулась, охваченная непреодолимым желанием. Она откинула голову назад, обхватив плечи Гаррета, подставляя ему для ласк грудь, которую он страстно целовал. Они одинаково хотели друг друга. Она чувствовала его учащенное теплое дыхание и отвечала стонами, возбуждавшими их обоих.
Ее пульс участился. Пальцы запутались в мягком шелке его волос. Его дыхание участилось. Он вновь и вновь жадно пил эту живительную влагу любви.
Сара только слабо застонала, когда он сбросил последние детали одежды на пол. Теперь она стояла перед ним нагая, и только тонкий сатиновый лоскуток прикрывал ее бедра. Когда он заключил ее в объятия, по всему телу разлилась теплая волна.
— Сара, мы не можем заниматься любовью здесь, — возбужденно прошептал он. — Вы…
— Не останавливайся, — выдохнула она, чувствуя себя на краю удивительного открытия. Жар в теле стал невыносимым. — О боже! Гаррет, не останавливайся! — И она прильнула к нему.
— Мой бог! Жаль, я тебя не вижу.
— Тебе не нужно меня видеть, — задыхаясь сказала она. — Ласкай меня, люби меня!
Его рука скользнула под тонкий сатин, и он почувствовал жар влажного разгоряченного тела. Они упали на пол. Ковер смягчил их падение.
Губы Гаррета не переставая ласкали ее всю. Она уже не могла сдерживать содроганий, охвативших тело, испытывая чудесные минуты.
Тепло, разлившееся по всему телу, захватило ее, и ей казалось, что она взошла на вершину горы, победив свой страх.
Гаррет не останавливаясь целовал ее горячими влажными губами, медленно спускаясь от груди к животу и ниже, тем самым почти доведя ее до экстаза. Ее грудь затвердела и напряглась. Сара повернулась к нему в темноте, он был полностью одет.
— Но мы не можем… не должны…
— Все хорошо, Сара. — Он нежно поцеловал ее. — Я только хотел доставить тебе немного удовольствия.
— Но…
— Любимая, нет ничего прекраснее, чем вот так обнимать тебя, — прошептал он проникновенно, все еще продолжая ласкать ее, вызывая трепет наслаждения. — Но здесь я не могу сделать то, что тебе сейчас больше всего хочется.
Горечь разочарования омрачила ее лицо.
— Но я даже не дотронулась до тебя…
— Это неважно, я привык отдавать, Сара, — сказал он.
— Но мы не должны…
— Мы и не собираемся заниматься здесь любовью. — Он галантно помог ей одеться, застегнул верхнюю пуговицу на ее платье. — Вы для меня подобно дорогому прекрасному подарку, который я постепенно открываю для себя, стремясь продлить сладостный момент удовольствия. И я уверен, этот момент обязательно наступит.