— Ты можешь освоиться в любое время, — отозвался он, и девушка толком не поняла, следовало ли относиться к его словам как к своего рода прощению, а потому сказала:
— Я никому не сказала о том, что мы с тобой собрались сегодня куда-то съездить.
— Ты меня что, стыдишься?
Ее охватила ярость. — Но ты же сам мне говорил, чтобы я молчала!
— И все равно большинство других девушек, оказавшись на твоем месте, обязательно бы проболтались.
— Ну вот, а я не проболталась.
— Нет, ты и в самом деле никому — никому не сказала?
— Ни единой живой душе. Даже папе. Так что теперь могу вообще исчезнуть с лица земли — никто и не догадается, где я и что со мной. Но ты ведь сам меня просил об этом.
— Ну ничего, милая, расслабься. Не так уж все это и важно.
— Как ты сказал, так я и сделала. Сначала хотела было сказать, но потом поняла, что ведь все это и тебя может коснуться. Зато если теперь кто-то вдруг станет мне уже про тебя что-то рассказывать, я всегда смогу притвориться, будто на той вечеринке мы оба просто немножко напились, тогда как на самом деле между нами все осталось на уровне чистых и невинных отношений.
Филип рассмеялся и повернул ключ стартера.
— Вот чертов врунишка, — пробормотал он, подражая интонациям городских кумушек.
— Фу, хозяйский угодник, — осмелела она.
Впрочем, реакция его оказалась вполне мирной. — Прислужник, но не мальчик на побегушках, — со смехом заметил он.
— Уж мы-то все это давно поняли, — походя обронила Лорна и тут же пожалела о сказанном, потому что он сразу вспылил:
— Кроме тебя, я там и пальцем не прикоснулся ни к одной девушке! И о чем бы вы там ни говорили, советую ничего не принимать всерьез, пока не удостоверишься на собственном опыте.
— Ну, Филип, я же не хотела сказать ничего такого. Просто так говорят, вот и все. Все девушки знают, что, как бы там ни было, ты на этой работе смотришься очень хорошо. И неважно, сыном ты приходишься старику или нет. Честное слово!
— А мне показалось, что в этом все же есть какой-то скрытый смысл.
— Мне и в голову бы никогда не пришло вкладывать в эти слова какой-то скрытый смысл.
Но Филип все же продолжал дуться.
— Болтливые бабы, — буркнул он.
Охваченная паникой, Лорна сразу же попыталась отмежеваться. — Мне и самой противна вся эта болтовня, но ты ведь знаешь, как это бывает. Все говорят, ну, и ты тоже должна что-то сказать, а то тут же начнут хихикать за твоей спиной. Да и потом, мы же не только о тебе разговариваем, а вообще обо всем на свете!
— В том числе и о том, кого я следующей подложу под себя, да?
Ей был противен этот разговор, но она продолжала делать вид, словно ничего не произошло.