– Вы кто?
– А вы кто?
– Я комиссар полиции Фоджи, приехал наводить порядок в Страмолетто.
– Несмотря на такой вид, будто вы хотите всех проглотить, вы кажетесь мне хорошим мальчиком.
В первый раз за все время кто-то позволял себе разговаривать с ним в таком тоне! Данте на минуту растерялся.
– Вместо того чтобы чушь пороть, скажите, кто вы такая и что вы здесь делаете?
– Феличиана Каралло, учительница Страмолетто, а здесь я потому, что вы сами меня позвали. Так как обычно я не посещаю полицейских.
– А тюремщиков вы не хотите посещать?
– Почему бы нет?
– У вас странный метод обучения детей, синьора Каралло.
– Это персональная методика.
– Я так и понял. Сколько вам лет?
– Это вас не касается!
– А если я вас арестую?
– Если это доставит вам удовольствие…
– Я думаю не об удовольствиях, а о выполнении долга.
– Сколько вы весите?
Удивившись, Бутафочи, не думая, ответил:
– Сто тридцать кило. А что?
– Неплохой вес. А я всего восемьдесят семь. У меня слабость к полным мужчинам, синьор комиссар, во-первых, потому, что я их понимаю, а во-вторых, потому что, как правило, это очень симпатичные люди.
– Я бы не сказал, но…
– Поэтому, на мой взгляд, вы просто смешны в этой черной рубашке.
– Синьора!
– Оставьте политику дуракам и честолюбцам! Это не для вас. Вы любите равиоли по-генуэзски?
Данте прикрыл глаза. Равиоли по-генуэзски… его мама чудно умела их готовить. Блаженная улыбка озарила его лицо. Он вздохнул с благоговением:
– «Равиоли а ля дженовезе»…
Но, опомнившись, строго добавил:
– Речь идет не об этом, синьора!
– Жаль… Это блюдо мне особенно удается. Я бы могла приготовить его для вас.
Внезапно дверь распахнулась от сильного рывка, и комиссар, обернувшись, увидел человека с горбом, которого пытались удержать несколько мужчин.
– Что такое?
Горбун вырвался из рук преследователей и подбежал к Бутафочи:
– Синьор комиссар, они хотят помешать мне поговорить с вами!
Учительница узнала Веничьо, де Беллиса, Бонакки и Венацца, столпившихся в дверях.
– Что вы хотите мне сообщить?
– Что вы не сможете встретиться с Лючано Криппа!
– Отчего же?
– Они его убили!
Ряды преследователей поредели. Данте обратился к Феличиане Каралло:
– Вы были в курсе?
– Нет. Но Лючано Криппа был отъявленным негодяем. Я не сожалею о его смерти.
– Может быть, вы даже рады этому?
– Если честно, то да.
– Это признание может дорого вам стоить. Эй, как вас там?
– Виргилий, сеньор. Сандрино Виргилий к вашим услугам. Я сапожник.
– Слушаю вас.
– Так вот, дон Лючано был моим другом. Он и я, мы были единственные настоящие фашисты во всем Страмолетто. Он сказал, что написал вам и что собирается выдать всех предателей. Они убили его, чтобы он не смог вам ничего рассказать.