Вергилий медленно приходил в себя. Напряжение последних двух суток и потрясение от недавней зловещей находки истрепали ему нервы. Он тяжело поднялся и оперся на стол. Он больше не испытывал страха. Наклонившись, он разглядывал дона Лючано.
– Какая наглая мысль притащить вас сюда… К карабинеру! Но на этот раз прогулка окончена, синьор. Вам пора отправляться на кладбище. Вы знаете, что я ваш друг, дон Лючано! Вы не станете играть со мной в прятки, правда? Тогда побудьте, пожалуйста, здесь, а я сбегаю за полицией. Я быстро, честное слово. Еще чуток потерпите, и скоро мы вам устроим шикарные похороны.
Так приговаривая, сапожник медленно пятился к двери, не сводя глаз с мертвеца, как будто его взгляд мог помешать тому сбежать отсюда.
– Вся деревня придет к вам на похороны, дон Лючано, а тех, кто не захочет идти, заставим силой… Положитесь на меня!
Нащупав за спиной дверь, он повернул ручку. С порога он в последний раз воззвал:
– Так договорились? Вы меня подождете.
Он прыгнул за дверь, запер ее на ключ, а ключ положил себе в карман. Он был так занят, что не приметил двух мужчин, которые при виде его бросились в укрытие. Сапожник убежал оповещать своих союзников, а Венацца и Бонакки поздравили себя с тем, что прибыли как раз вовремя.
Когда Марио, полицейские и карабинер пришли с обыском к Капелляро, в доме поднялась паника. Аттилио подумал, что пришли его арестовывать.
– Решил сам заняться этим делом, Марио?
Мэр с достоинством парировал:
– Я не разговариваю с изменником и убийцей. Синьора Капелляро, мы должны обыскать ваш дом. Надеюсь, вы не будете возражать? Впрочем, это ничего не меняет.
– Почему ты суешь свой нос в дела, которые тебя не касаются?
– Потому что мы ищем тело дона Лючано.
– Ты думаешь, идиот, что я его здесь консервирую?
– Во-первых, синьора Капелляро, прошу вас быть вежливой, разговаривая с мэром. Во-вторых, не удивлюсь, если после убийства моего друга дона Лючано, Аттилио и его сообщники спрятали его тело в вашем доме.
– Бедный Марио, ты еще глупее, чем я думала. Делай, как знаешь.
Марио не ответил на оскорбление и с помощью полицейских начал обыск. Аврора прижалась к Джанни. Проходя мимо парочки, отец сделал вид, что не видит их. Что касается Джанни, то он не отводил глаз от Барбьери, готовый вцепиться ему в горло при любом жесте, неприличном по отношению к девушке. Сняв с плеча ружье, карабинер прислонился к двери, всем своим видом показывая, что он не имеет никакого отношения к обыску.