– Томас, ваша сестра, миссис Нивз, сказала, что я смогу найти О'Мирея здесь.
– Нора уже давно достигла совершеннолетия, и я не могу отвечать ни за ее слова, ни за поступки.
– Вы не видели О'Мирея?
– Видели.
– Давно?
– Не очень.
– Он уже ушел?
– Кажется, это заметно.
– Да… Не очень-то вы сегодня разговорчивы, а?
– Я делаю то, что мне нравится, а те, кому это не по вкусу, не обязаны оставаться в моем доме.
Саймуса Коппина бросило в жар. Он не любил, когда с ним разговаривали подобным тоном, особенно люди, которых он считал своими друзьями. Этот заговор, который складывался для защиты О'Мирея, только убеждал лишний раз сержанта в его виновности.
– Позвольте мне, Лэкан, выразить свое удивление по поводу того, что вы делаете все возможное для защиты человека, который, возможно, убил вашу дочь!
Томас оттолкнул от себя чашку.
– А мне, сержант, позвольте заметить, что с большим сожалением, как человек, давно вас знающий, я вынужден констатировать, что преждевременная старость уже успела размягчить ваши мозги!
– Должен вам напомнить, Лэкан, что я нахожусь при исполнении служебных обязанностей!
– А я, Коппин, напоминаю вам, что вы находитесь в моем доме, где никто не смеет приказывать, пока я еще жив!
– А что, если я вас задержу за создание помех следствию?
Томас улыбнулся и посмотрел на сыновей:
– Думаю, вам придется трудно… и больно!
Хотя перспектива долгого пребывания в больнице не воодушевляла Саймуса, он встал со стула, на который сел без приглашения, поскольку, кроме долга, для него ничего не существовало. Поглядывая краем глаза на Шона и Кевина, он уже было открыл рот, чтобы объявить Томасу о том, что он должен следовать за ним во имя закона, как тут вмешалась Мив:
– Не смешите людей, Саймус! А вам, Томас, должно быть стыдно за то, что вы так обращаетесь со старым другом!
Коппин присел на стул. Томас не сдавался:
– По какому праву вы повышаете голос, Мив? И кто вам позволил вмешиваться в разговор?
К большому удивлению мужа и сыновей тихая Мив не успокоилась.
– Вы еще спрашиваете, по какому праву я говорю в своем доме, у своего очага? Да вы, случайно, не сошли с ума, Томас Лэкан? Или вы думаете, что мы все еще живем в Средневековье? По какому праву я говорю? По праву женщины, родившей вам сыновей, каких не всякая в Бойле способна была бы произвести на свет! Эги сыновья в старости прокормят вас, Томас Лэкан! И эти сыновья однажды поймут, что вы не имели права так обращаться с их матерью!
Сержант вновь увидел прежнюю Мив в этой отяжелевшей, возмущенной женщине, и, вспомнив о Норе, он подумал, что женщины в Бойле были намного лучше мужчин. Не дав мужу ответить, миссис Лэкан обернулась к полисмену.