— А Грей?
— Живехонек… — выдавил Рауль и выругался про себя: сукин сын!
— Значит, у меня получилось.
— Получилось?
— Я проверила свою теорию, ну ту, помнишь, в «Штиле» — если провод от зажигания подвести к бензобаку… У меня было так мало времени… — Кейт говорила тихо и отстраненно, словно речь шла о чем-то обыденном и повседневном. Рауль не сразу понял, о чем она.
— Так это ты взорвала катер?! — Он вскочил, забегал по комнате.
— Рауль…
— Глупая, глупая девчонка, ты могла запросто погибнуть! — закричал он, тряхнув ее за плечи.
— Рауль, мне больно, отпусти! — вскрикнула Кейт.
— Это сумасшествие… Как ты могла… Ты понимаешь, что могло произойти, что стало бы со мной, с Иреной? Почему этот засранец не сделал все сам, почему подверг тебя такому риску?..
— Ты даже не понимаешь, о чем говоришь, Рауль! Там не было и быть не могло какого-то распределения — это делаешь ты, а это делаю я. Никто меня не посылал, я сама это сделала, потому что была должна это сделать. Потому, что я могла это сделать. Ты ничего не знаешь о том, что там было, весь этот кошмар… — Горло перехватило судорогой, и она замолчала. — Не тебе обвинять Грея в чем бы то ни было. Ты ничего не знаешь о том, что с нами случилось, что мы пережили… — прошептала она.
Отшатнувшись, Рауль впился в нее взглядом. Он все понял, молнией пронеслось в голове Кейт. Она закрыла глаза, пытаясь скрыть от него свои чувства и свою боль.
— О чем ты говоришь? — сдавленно произнес Рауль.
— Я… Я убила человека… Двух… И там было много трупов… местные жители — все, даже дети. И эти отморозки охотились на нас, как на животных… Загоняли, травили… Это был кошмар…
Продолжить она не смогла. Слишком сильна была боль. Кейт поникла и затряслась в беззвучных рыданиях.
— О Боже, прости меня. — Рауль обнял ее, прижал к своей груди. — Бедная моя девочка.
Кейт рыдала — роскошь, которую она не могла позволить себе на острове, — оплакивая эти страшные дни, оплакивая погибших людей. И потерю Грея. Самую горькую и невосполнимую. Как теперь жить без него? У нее словно сердце вынули из груди. Рауль подал ей стакан воды, но Кейт не могла пить — зубы стучали о край стакана, руки ходили ходуном. Рауль напоил ее, как маленького ребенка. Сейчас, после взрыва эмоций, Кейт устала, ее опять потянуло в сон. Рауль уложил ее, подоткнул одеяло, а сам сел в кресло.
— Дома я посажу тебя под замок, чтобы ты за дверь и шагу не сделала. Никаких больше поездок, сюрпризов, неожиданностей…
— Но ты же не сможешь продержать меня всю жизнь взаперти, Рауль, — прошептала Кейт.
— Смогу. — Увидев ее изменившееся лицо, он скривил губы в подобии улыбки. — Я пошутил, но ведь кому-то надо заботиться о тебе.