К нам подходят еще трое. Один в военной форме. Представляется городским военкомом. Двое других – крепкие мужики с испуганными лицами, одетые в спортивные костюмы – демонстрируют красные бабочки удостоверений. Ага, это местные «глубинники», сотрудники Средневолжского отделения КГБ.
Не глядя ставлю бутылку рядом с собой и спрашиваю:
– Это все?
– Все, – кивает Пархоменко. Он опускается на корточки, подхватывает коньяк и делает длинный глоток.
– А остальные?
– Больше никого не осталось, сержант, – говорит военком. Его фамилия Ахметов. По случаю праздника он в парадной офицерской форме, майорские звезды тускло светятся на погонах.
«Больше никого не осталось…» А люди? Тысячи жителей города, вышедших на демонстрацию? А милиция, пожарники, гаишники, учителя, врачи, городские службы? Начальство, в конце концов? Директора предприятий? Шишки из горкома, райисполкома – где они все?
Словно подслушав мои мысли, Пархоменко говорит, утерев мокрый рот ладонью:
– Они окружили площадь с трех сторон. Никто не ушел. Вообще никто.
Вообще никто… Но как же так?! Дрожь проходит. Коньяк окончательно приводит меня в чувство. Я поднимаю глаза на Пархоменко и тихо спрашиваю:
– Кто же они такие? Что вообще… что происходит, товарищ капитан?
– Это еще предстоит выяснить, – бесцветным голосом произносит один из «глубинников». – Пока ясно только, что город подвергся нападению не установленных лиц. Связи нет. Никакой. Они первым делом повалили телеграфные столбы и вывели из строя подстанцию.
– А военная связь?
– Она в порядке, но, чтобы задействовать ее, нам нужно запустить военкоматовский дизель-генератор.
– Беда в том, – подхватывает Ахметов, – что здание военкомата захвачено этими… некробами.
– Кем?
– Некробами, – вступает в разговор второй «глубинник». – Некробиологическими существами.
– Некро… Что это значит? И вы… Раз есть название… Вы с ними уже того… встречались?
– Слишком много вопросов, сержант! – обрывает меня «глубинник». – Наша задача – запустить генератор. Он находится в подвале под военкоматом. Сейчас некробы расползаются с центральной площади по городу. Жизни всех людей, не пошедших на демонстрацию, под угрозой. Чем скорее мы сообщим о ситуации, тем больше шансов, что они уцелеют.
– Это подполковник КГБ Боровиков, – поясняет мне Пархоменко. – Формально он – старший.
– Не формально, а официально, капитан, – с неприязнью говорит Боровиков. – С этого момента я беру на себя командование группой и руководство операцией. Старший лейтенант Галиуллин будет моим заместителем, – он кивает на второго «глубинника».