Она могла поклясться, что он подавил улыбку. Калеб потянулся погладить кошку, но та отскочила в сторону и стрелой помчалась по лужайке.
— Где ты была?
— В парке.
Он внимательно посмотрел на Элизабет.
— Я не хочу, чтобы ты туда ходила.
— Ты собираешься защищать меня от львов, тигров и медведей? О Боже, как благородно!
— Ты удивишься, если узнаешь, сколько всякого оружия можно смастерить из предметов, найденных в лесу.
— Тебя этому учили в школе, Рэмбо?
Он небрежно дотронулся до ее куртки, и что-то внутри ее взорвалось.
— Нет! — Она отступила назад, гнев клокотал в ней и словно просачивался сквозь поры ее кожи. — Ты больше не дотронешься до меня.
Элизабет вонзила ногти в ладони. Она быстро оглядела его с головы до ног, выбирая цель. Видит Бог, если он дотронется до нее, она двинет по его красивому прямому носу, и пусть их договор идет к чертям собачьим!
Калеб стоял молча очень долго, опустив глаза в землю. Когда он, наконец, заговорил, голос его был ровным и спокойным:
— Хорошо. Тогда покажи мне, что там у тебя.
Он скрестил руки на груди и кивнул, требуя, чтобы она вывернула карманы своей куртки.
— Пошел ты к черту!
— Советую тебе подумать, Лиззи. Я редко иду на компромиссы.
Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
— Ну что я могу там спрятать, как ты думаешь?
Он пожал плечами.
— Камень или, может быть, острую палку.
— Камень? — Ее глаза широко раскрылись. Она похлопала себя по бокам.
Это был ее компромисс.
— Ну что, теперь ты доволен, Рэмбо? — насмешливо фыркнула она. — Нет у меня никаких камней, и тебе не грозит смерть во сне.
Он сжал челюсти.
— Не называй меня Рэмбо.
— А ты не называй меня Лиззи. — Она слегка улыбнулась. — Воображаешь, будто я стану думать о каких-то там глупых палках и камнях! Эх ты, герой! Лес полон таких интересных растений!
Элизабет помолчала, наблюдая за тем, как он это переварит. Когда он, наконец, раскрыл рот от удивления, Элизабет прощебетала с самым кротким видом:
— Ладно. Пойду-ка я готовить ужин.
И быстро проскользнула в дом.
Целых три дня Элизабет притворялась послушной маленькой пленницей. Их отношения оставались натянутыми, но вежливыми. Целых три дня она старалась показать свое стремление наладить их отношения, памятуя об угрозе Калеба применить крутые меры, которые и составляли суть традиционного депрограммирования. Целых три долгих дня она выжидала подходящего момента для воплощения того плана, который она составила, обнаружив на чердаке среди старых игрушек картонную коробку с моделью ракеты.
Самым трудным было незаметно вытащить с чердака трехфутовую рейку. Все остальное она спрятала в карманах своих широких джинсов и под курткой. В конце концов, отчаявшись, она засунула рейку в рукав и намотала шерстяной шарф, чтобы скрыть торчавший конец рейки. Калеб возился в гараже со своим «лендровером», поэтому он и не заметил, что Элизабет вышла из дома и направилась в лес. Однако осторожность не помешает. Разве он не предупреждал, что произойдет, если она попробует бежать?