Элизабет приладила рейку к пусковому щитку, потом сняла с ракеты, которая представляла собой картонную трубу серебристо-голубого цвета, носовую и багажную части из прозрачной пластмассы.
Под ними оказался маленький красно-белый парашют и длинная резинка.
Теперь самое главное. Она вытащила из кармана записку, которую написала заранее, содержащую мольбу о помощи, и положила ее в багажное отделение. Ее сразу можно было там увидеть, кто бы ни нашел ракету.
Элизабет немного постояла, напряженно всматриваясь в чащу и прислушиваясь. Вряд ли она, смогла бы услышать шаги Калеба, даже если бы он шел по сухой листве. Этот малый умел передвигаться неслышно, словно призрак.
От того, что она нервничала, у нее немного кружилась голова.
Коротко вздохнув, Элизабет вытащила из кармана измятый листок с инструкцией и снова внимательно ее прочитала. Потом быстро собрала ракету и приладила моторчик. Ей пришлось стащить четыре батарейки из карманного фонаря Калеба. Она надеялась, что успеет вернуть их на место до того, как Калеб обнаружит пропажу.
Держа стартер в руках, Элизабет прошла из маленькой просеки в гущу деревьев. Вставила чеку, быстро пробормотала молитву и нажала на пусковую кнопку.
Ракета со свистом пронеслась над каменной стеной, оставив за собой хвост белого дыма. Элизабет с трепетом наблюдала, как ракета пролетела над деревьями, потом одна ступень отделилась, и на расстоянии примерно в четверть мили раскрылся парашют.
Ура! Ей это удалось! Элизабет горячо молилась, чтобы ракета не зацепилась за верхушку высокого дерева. Чтобы не упала ни в одно из бесчисленных озер Адирондака. Чтобы…
Запахи осенней земли и преющей листвы заглушили запах серы. Элизабет быстро спрятала пусковое устройство под кустом, забросав его ветками и опавшими листьями, и устало побрела к дому.
Голова кружилась все сильнее, это был знакомый знак начинавшегося приступа. Элизабет не сомневалась, что за несколько часов, проведенных в таком нервном напряжении, последует скорая расплата.
Подходя к дому, она машинально взглянула в сторону гаража. В открытую дверь она увидела темно-зеленый «лендровер» Калеба и старинный черный «линкольн-континенталь» его матери, которым, видимо, пользовались редко.
Однако самого Калеба там не было.
Элизабет замерла. Сердце ее бешено колотилось. Она почувствовала первые приступы боли, словно кто-то тыкал раскаленной кочергой над левым глазом. Она медленно перевела взгляд на дом — ей показалось, что в окне она заметила Калеба.
Раскаленная кочерга жгла все сильнее, и Элизабет зажмурила глаза. Затем с трудом открыла их и снова посмотрела на чердачное окно. Она увидела отражение плывущих по нему облаков… тень от голой ветки, дрожащей на ветру. Элизабет проглотила комок в горле и мысленно обругала себя: «Не паникуй раньше времени».