— Пошел к черту.
— Можешь не сомневаться, детка.
Уголки маячка немного мешали, но это была не большая плата за душевное равновесие.
— Ничего, потерплю, — сказала она.
— Хорошо. Ты сможешь незаметно нажать на кнопку?
Элизабет попробовала нащупать кнопку маячка сквозь одежду.
— Смогу.
Калеб одобрительно кивнул, но напряженное выражение лица выдавало его беспокойство. Он положил руки ей на плечи. Руки его были крепкими, тяжелыми и бесконечно надежными. Меньше всего на свете Элизабет хотелось уходить от Калеба и идти к Лу.
Его пальцы крепче сжали ей плечи, словно он боялся выпустить ее.
— Ты действительно хочешь ввязаться в это дело? Ради Дэвида? — прошептал он.
Элизабет сморгнула неожиданно выступившие слезы.
— Делать это ради Дэвида слишком поздно. Ради Тессы тоже. Но, может быть, еще не поздно для кого-то другого. Калеб, мне страшно, я не стану это отрицать, но если я струшу сейчас, я буду ненавидеть себя всю оставшуюся жизнь. У меня такое чувство, словно тут затронута моя честь.
— Ты никогда не потеряешь чести, Элизабет. В тебе ее слишком много. Я знаю, то, что говорил о тебе Дэвид, не было… не могло быть правдой. — Калеб отвел глаза в сторону, но она успела увидеть, что они были влажными. — Черт побери, мне нелегко говорить это.
Элизабет хотелось прижаться к нему, но она словно окаменела. Он должен был выговориться, а она должна была выслушать его.
— В тебе больше честности и доброты, чем в ком бы то ни было. — Калеб глубоко вздохнул. А что до историй Дэвида… наверное, мне не суждено узнать, был ли он отъявленным лжецом или просто запутался. Мне больно сознавать, как мало я его знал. Не такого брата мне хотелось бы иметь.
— Не говори так, Калеб. У Дэвида, конечно, были проблемы, но истина в том, что он был более сильным, чем ты думаешь. Помнишь, ты рассказал мне о вашем последнем разговоре, когда Дэвид сообщил, что должен кое-что сделать?
Калеб утвердительно кивнул.
— Тогда ты решил, что Дэвид говорил о самоубийстве. Теперь ты понимаешь, что он этого не делал. Так что же он собирался сделать? После всего, что видел и слышал? Что бы ты сделал на его месте?
Глаза Калеба широко раскрылись: он понял.
— Я бы сделал то, что мы пытаемся сделать сейчас. Выяснить, что происходит. Собрать доказательства, чтобы убедить власти. Ты думаешь, он тоже…
— Дэвид не был трусом. Он знал, что ему грозит опасность. Он мог покинуть коммуну в любую минуту. Но он не ушел. Он боролся до конца. — Элизабет улыбнулась. — У Дэвида было гораздо больше общего со своим мужественным братом-десантником, чем нам казалось. Он погиб как герой.