– А как же тогда быть с этим камнем? Он действительно что-то может?
Прокашлявшись, подаёт голос епископ Гройнен.
– Сын мой, ты же помнишь то, что я тебе рассказывал про эту башню? Не горцы её построили, хотя, возможно, они и принимали в этом какое-то участие. В нашей истории много темных пятен и необъяснимых происшествий, увы… Не всему мы знаем объяснение. Но башня… она, действительно, хранит какую-то мрачную тайну. Скоро уже сюда прибудут записки, которые я тебе обещал прислать.
Епископ замолкает, видно, что ему трудно говорить. Эрлих подаёт ему чашу с водой.
Чуть скрипнула дверь.
Мирна!
Господи, а она-то здесь зачем?
Не обращая внимания на мой изумленный вид и на обвисшего в кресле колдуна, она огибает стол и подходит к старому епископу. Берет его правую руку и прижимает её к своей щеке.
Несколько потрясённые этим, мы все молчим.
Сероглазка укоризненно покачивает головой и, не сказав ни слова, проводит рукою по плечу Гройнена.
Казалось, в комнате вдруг распахнули окно!
Повеяло свежестью!
Совершенно явственно, будто бы на улице только что прошла гроза.
Глаза епископа удивленно расширяются – он тоже что-то такое почувствовал. И надо думать, его ощущения были гораздо более сильными.
– Спасибо, дочь моя! Ты удивительно вовремя! Но… как ты узнала?
– У нас тоже есть свои… способы, ваше преосвященство, – уклончиво отвечает моя ненаглядная. – Вы не мальчик и не восторженный юноша, вам следует быть осмотрительнее! Нельзя так… поберегите себя. Для нас… если уж про себя не думаете.
Она снова гладит старика по плечам и вежливо поклонившись, покидает комнату.
– Век живи – век учись! – потрясённо произносит тот, глядя ей вослед. – Надо же… Столько лет прожил, а вот с таким… первый раз встречаюсь!
Вот ведь старый плагиатор! Это же мои слова! Я ему это говорил!
– Возможно, ваше преосвященство, – не упускаю случая подпустить здесь свою шпильку, – вам, в смысле – церкви, не следовало бы так рьяно отвергать целителей? Я ни в коей мере не претендую на всезнание, но… вы и сами всё видели, ведь так?
* * *
Уже выходя во двор, спрашиваю Эрлиха: «А как так вышло, что епископ назвал колдуна по имени?»
– Так мы уже успели допросить второго пленника, – пожимает плечами тот.
– И что же он сказал интересного?
– Колдун вывел их на верхушку башни и приказал разломать стенку. А потом неожиданно показал на него и крикнул двоим другим – «Убейте его!». Оттого-то пленник и не питал к нему никакого почтения и не стал ничего от нас скрывать. Он и сам был настроен свернуть ему шею, так что если бы Вагерт не парализовал его каким-то образом, то ему могло здорово прилететь…