Чекисты рассказывают. Книга 5-я (Громов, Марченко) - страница 126
Я видел трупы вражеских егерей на заснеженных гордых перевалах, в траншеях «Голубой линии» и на улицах Новороссийска и невольно вспоминал слова бесноватого фюрера из фашистского евангелия «Майн кампф».
«Мы, национал-социалисты, — говорилось там, — должны дать немецкому народу на этой планете достойную его территорию и землю...»
Что же, они эту землю получили.
Но борьба продолжалась. До полной победы было еще почти два года войны.
Игорь Фесенко
ПОЕЗДА ШЛИ ПО РАСПИСАНИЮ...
Поезд сделал минутную остановку и снова начал набирать скорость. Фомин прочитал за окном знакомое название станции. Много времени пролетело. Очень много. Рассчитался с официанткой вагона-ресторана и направился к себе в купе. В тамбуре столкнулся с грузным, розовощеким мужчиной. Тот, пройдя было мимо, остановился в раздумье. Обернулся:
— Геноссе Фомин? — спросил он.
— Да. А вы... Ваша фамилия, если не ошибаюсь, Блютнер?
Они обнялись.
— Вот это встреча, — сказал Фомин, освободившись из крепких объятий. — А я еду в Магдебург, к Еноку. Семьдесят лет — дата...
— Значит, обнимать его будем оба. Он должен встречать. Вместе с сыном. Его Ганс пошел дорогой отца. Майор.
За окном замелькали переплеты моста, и вагон заполнился тревожным басовым гулом.
— Помните этот мост? — спросил Блютнер.
— Взрыв прозвучал в назначенное время, — улыбнулся Фомин. — И радио с той стороны объявило о состоявшейся диверсии. Это было в сорок восьмом. Не ошибаюсь?
— В мае, — уточнил Блютнер. — Мне нужно собираться. Я сбегаю за чемоданом и вернусь сюда, геноссе Фомин. Вместе сойдем на землю Магдебурга.
Енока и его сына, молодого рослого мужчину в военной форме, они увидели сразу.
— Сейчас начнутся дни воспоминаний, — сказал Блютнер. — А ведь есть что вспомнить, геноссе Евгений. И нашу молодость, и погоню за «Призраком», и ловлю «Красавчика», и тот мост.
1
...Машинист служебной мотрисы Штальшлягер посмотрел на большие карманные часы, на высоко поднятую «руку» семафора, на серебрящиеся под утренним солнцем рельсы.
— Пора, Гюнтер, — сказал он своему помощнику.
— Есть, господин машинист, — встрепенулся тот. Выглянул из двери и, убедившись, что все пассажиры на месте, заученно крикнул: — Внимание! Внимание! Отъезжаем!
Вагон плавно поплыл вдоль платформы Цербстского вокзала и, набирая скорость, устремился вперед, слегка подпрыгивая на стрелках. Утреннее солнце обрамляло длинными тенями перелески и ленточки полей, кое-где уже тронутые золотом созревания. Благодатные земли Саксонии — Анхальт дышали спокойствием.
Вдруг вагон подпрыгнул, словно телега, наехавшая на булыжник. Внизу прогремел взрыв. Но мотриса не сошла с рельсов, а продолжала катиться дальше. Много поработавшие на своем веку жилистые пальцы Штальшлягера напряглись и еще крепче сжали рычаги управления. Он посмотрел на помощника, от лица которого отхлынула кровь, и с видимым усилием сказал как можно спокойнее: