— Так сумеречно было, — морщил лоб старик. — Разве что усы? Вроде была какая-то растительность.
— Эту деталь легко убрать... — сказал Енок.
— Ищите на его правой руке царапину или синяк, — встрепенулся старик и поднял свои ладони. — Я его этими крючками зацепил крепко. Можете не сомневаться. Тут еще есть силенка...
— Для этого его нужно сначала найти, задержать и опознать. Вот тогда и проверим силу ваших рук, — сказал Фомин.
На этом разговор с Дорфманкройцем прервался, так как прибежал запыхавшийся Бухгольц и доложил, что на обочине шоссе видны следы колес легкового автомобиля.
— Линденау, это по вашей части, — сказал Фомин эксперту. — Нужно поискать тех, кто мог видеть эту машину.
— Ее мог видеть Ганс Грубер! — уверенно сказал Дорфманкройц, приподнявшись с лавки мотрисы. — Если учесть время, когда меня огрел тот тип, то незадолго до этого через переезд должен был обязательно проехать молочник Грубер на своем драндулете. Он всегда в эту пору везет молоко в Цербст.
— Когда он возвращается? — спросил Фомин.
— По-разному. Обычно часа через три-четыре...
— Тогда давайте быстро подскочим к переезду, — предложил Енок. — Мы еще можем перехватить этого Грубера.
Только к шестнадцати часам Фомин вернулся к себе в отдел. И хоть нещадно мучил голод, ни домой, ни в ресторан Дома офицеров заезжать не стал, а, перехватив в буфете стакан чая с бутербродом, сразу же поднялся в кабинет Кторова.
— Машина — спортивный «БМВ», номер — западноберлинский, — начал докладывать Фомин. — Известны две цифры. Свидетель Грубер уверяет, что первая и последняя — тройки. Искать нужно в Цербсте или Магдебурге. Цербст уже дал справку. Подобную машину там видели у почты рано утром. Девушка обрисовала водителя, который звонил в Западный Берлин. Кое-какие внешние признаки сходятся с теми, что указал обходчик: примерно тот же рост, крупноголовый, в берете...
— Номер машины западноберлинский, — задумчиво повторил Кторов, — звонил в Западный Берлин. Через сколько минут после взрыва на дороге?
— Примерно через полчаса... Телефонистка его запомнила потому, что он был самый первый.
— Можно с перегона за полчаса добраться до Цербста?
— Вполне.
— Вот утреннее сообщение РИАС. — Кторов протянул Фомину страничку записи радиопередачи. — Как вы и предполагали, обращение к «патриотам-немцам»...
«Внимание! Внимание! — начал читать Фомин. — Передаем экстренное сообщение. Сегодня в шесть часов десять минут в Восточной зоне на железнодорожном перегоне Цербст — Магдебург взорвано железнодорожное полотно. Больше десяти офицеров и солдат оккупантов ранено. Истинные немцы-патриоты не склоняют головы перед поработителями. РИАС приветствует их».