— Посидите, пожалуйста, — засуетился Михеич. — Поначалу доложу о вас адъютанту его превосходительства, а они уж по начальству — самому генералу. — И исчез за дверью соседней комнаты, где помещался адъютант его превосходительства.
Опустившись на стул, Николай окинул взглядом далеко не штабную обстановку, в которой его отец разрабатывал планы разгрома Советского Союза, и задумался...
Двадцать два — не так уж много, а видел он в жизни порядочно.
После смерти матери, а потом и бабушки — детский дом. С возрастом стал понимать, что надо найти свое место в жизни, приобрести специальность.
Он много читал о морях и океанах. Полный сил, здоровья, хороший спортсмен, он захотел помериться силами с могущественной природой, отвоевать похороненные в водоемах богатства, вернуть их людям. Он решил стать водолазом.
Закончив семилетку, поступил в Балаклаве в водолазную школу. В двадцать с небольшим уже участвовал в поисках и подъеме затонувших судов.
Однажды в одной из таких операций при расчленении потопленного во время гражданской войны крейсера Николай Абрамов был серьезно контужен взрывной волной. Это вынудило его расстаться с любимым делом.
Работа водолаза, сопряженная с большим риском для жизни, требовавшая железного здоровья, большой выдержки и мужества, закалила его волю, воспитала характер и подготовила к сложной и ответственной деятельности в будущем.
Но об этом потом...
А пока...
Пока его вывел из раздумья человек средних лет в штатской одежде, вышедший из соседней комнаты. В каждом его движении чувствовалась офицерская выправка.
— Вот, ваше благородие, — представил Михеич гостя, — просится к его превосходительству.
Адъютант окинул Николая оценивающим взглядом и спросил:
— А кто вы и по какому делу?
— Я сын генерал-лейтенанта Федора Федоровича Абрамова, — поднявшись со стула, сказал Николай. И уточнил, отчеканив: — Его превосходительство — мой отец.
— Извините, — смешался адъютант. — Я вас сразу и не узнал, а теперь вижу: вы так похожи на его превосходительство! Прошу! — и он широко распахнул двери кабинета, пропуская Николая вперед.
— К вам, ваше превосходительство, — и отошел в сторонку.
Из-за стола вышел человек лет пятидесяти с изрядной проседью на висках, в гражданском платье.
— Николай, Коля, — волнуясь, неуверенным голосом прошептал он, протянув ему руки.
— Отец... Ваше превосходительство, — не совсем в тон генералу произнес Николай, и на какую-то минуту они застыли в объятьях друг друга.
— Сколько лет не виделись, боже мой! — проговорил сдавленным голосом генерал. — Целых двенадцать... Какой же ты большой!.. — И он явно залюбовался сыном. — Ну садись, рассказывай, рассказывай!