Николай опустился на предложенный ему стул.
Генерал долго смотрел на сына. Долгожданная встреча всколыхнула воспоминания о прошлом.
Ярый противник Советской власти, занимавшийся подготовкой и переправкой через границу в СССР террористов и диверсантов, генерал Абрамов всю свою эмигрантскую жизнь мечтал иметь возле себя своего сына — свою единственную опору. И вот он, сумев обмануть бдительность чекистов, сам нашел дорогу к отцу.
— Ну говори, говори, Коля, расскажи: как тебе удалось вырваться от большевиков?
— Все было не просто, — ответил Николай. — Устроился на заграничную линию: Ленинград — Гамбург. В первом же рейсе в Гамбурге сошел на берег и не вернулся на пароход.
— Милый сынок, — расчувствовался генерал, погладив Николая по голове. — Будешь жить у меня, тебе надо учиться, но это потом, а пока отдыхай. Будешь помогать нашему святому делу — вернуть России царя, старую жизнь и старые порядки...
— Да, да, конечно, я готов, я понимаю, что не могу остаться в стороне, — решительно заметил Николай.
Николая Абрамова послали в Софию с очень серьезным заданием: проникнуть в РОВС, вскрыть его антисоветские планы, парализовать и предотвратить, насколько возможно, его практическую подрывную деятельность.
Обстановка в те годы была сложной. В капиталистических странах шла подготовка к интервенции против СССР и велась разнузданная антисоветская кампания. На рубеже тридцатых годов активизировались белогвардейские организации. Особые надежды империалистические державы возлагали на РОВС.
Руководство ОГПУ решило направить в Болгарию Николая. Он был предан Советской власти, мужествен, инициативен. Его появление в Софии не должно было вызвать подозрений. Вполне резонно, что после смерти матери и бабушки, став самостоятельным, Николай пожелал воссоединиться со своим родителем.
Но тут возникала очень серьезная нравственная проблема: сын против отца. Отцы и дети... Тема эта стара как мир. Тысячи примеров и в жизни, и в литературе, когда дети не разделяют взглядов своих отцов, поступают вопреки их воле. Но тут ведь совершенно другое: чтобы обезвредить антисоветские действия отца, сын должен скрывать от него свое истинное лицо, жить неправдой. Укладывается ли такой образ жизни и поведения в рамки человеческой морали?.. По этому поводу шли бурные дебаты. Одни говорили, что неэтично, безнравственно понуждать сына скрытно действовать против родного отца. Другие стояли на совершенно противоположной позиции: ничего безнравственного тут нет! Сын защищает свое отечество от происков врага, сбежавшего за кордон. И совсем неважно, что врагом этим оказался родной отец.