Таков был наш доктор — добровольный дополнительный наблюдатель. Но ему, как и всем остальным наблюдателям, в этом походе не везло. Дни тянулись за днями однообразно-светлые. Менялась лишь погода, иногда «балуя» нас, несмотря на июнь, снежными зарядами.
Наконец 11 июня гидроакустика снова помогла нам: в половине шестого утра был услышан шум винтов. Судя по звуку, это был транспорт. Но бесновавшийся на поверхности снежный заряд не дал нам возможности что-либо увидеть.
— Ворочайте на акустический пеленг, — посоветовал я Шуйскому. Лодка повернула и вслепую стала сближаться с целью. Когда до нее оставалось кабельтовых тридцать, немного развиднелось и сквозь поредевший снег проступили очертания транспорта водоизмещением примерно в пять тысяч тонн. Шуйский лег на боевой курс. С десяти кабельтовых он дал четырехторпедный залп. Вскоре, с интервалом в семь секунд, последовало два взрыва. Пара тральщиков, сопровождавшая транспорт, не стала нас преследовать. Но усилившийся снег не дал нам пронаблюдать результат атаки. К тому же вскоре акустик вновь услышал голос неизвестного судна, которое, судя по пеленгам, входило в близлежащую бухту. Был ли это торпедированный нами транспорт или какой-нибудь другой корабль, мы так и не дознались.
Вечером нас отозвали в базу.
Комбригу я доложил, что Шуйский показал себя зрелым командиром, лодкой управляет уверенно, в трудные минуты не теряется, в атаках смел, в поиске активен, авторитетом у подчиненных пользуется. Вывод: в следующий поход можно выпускать одного. Комбриг согласился.
Вот и еще одному командиру подписана «путевка в жизнь». Он отлично сдал экзамен на аттестат боевой зрелости и теперь имеет возможность полностью раскрыть свой командирский талант.
И Константин Матвеевич действительно раскрыл его. В числе многих боевых наград он получил два ордена Красного Знамени и одним из первых на флоте был отмечен орденом Александра Невского. А «Щ-403» в период его командования стала Краснознаменной. Но это произошло уже позже, в 1943 году.
До конца сорок второго Шуйский успел совершить пять самостоятельных походов. В первом из них противника встретить не удалось. Зато сама «Щ-403» при возвращении в базу была атакована немецкой подводной лодкой. Ходовую вахту на мостике нес Шилинский. Он и заметил три воздушных пузыря на поверхности, а затем и дорожки трех торпед, устремившихся к борту «щуки». Урок, полученный им в бою, окончившемся гибелью Коваленко, не прошел зря. Не потеряв ни секунды, Шилинский начал маневр в точном соответствии с правилами уклонения от торпед. Это и спасло лодку.