Следующий абзац был еще хуже. «Потягивая «шато латур» в ресторане роскошного отеля в Палм-Бич, он сказал: «Я знаю жизнь. Я знаю, что по чем. И я знаю, каковы ее шансы стать счастливой. Шансы эти весьма невелики».
Мерри еще раз перечитала статью. Она подумала, что подверглась куда менее жесткому нападению, чем отец. Переходя к ее персоне, журналистка выбирала покровительственно-снисходительную интонацию: «Я уже взрослая девушка», с вызовом заявила девятнадцатилетняя начинающая актриса».
Она произносила эти слова, но без всякого «вызова» и ничего не «заявляла». Это была подлая ложь.
Мерри положила журнал на сиденье и поехала к себе. Она позвонила Уэммику.
— А что сказал отец? — спросила она.
— Он волнуется за тебя.
— Ерунда! — сказала Мерри. — Ведь она в основном издевается над ним.
— Он понимает. Но он знает причину. И его больше всего волнует, что эта статья может тебя оскорбить.
— У вас есть его номер? Как мне ему позвонить?
Уэммик дал ей секретный номер телефона. «Это в Малибу», — подсказал он.
— Спасибо, — сказала она и набрала номер отца.
— Алло!
— Папа! Это Мерри.
— Ты читала?
— Да. Только что.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Я сослужил тебе плохую службу. Но и причинять тебе неприятностей я ведь тоже не хотел.
— Ах, папа, да ничего страшного, — сказала она. — Мне было очень неприятно это читать, потому что она так написала о тебе. Как же это бесчестно!
— Я не удивился. Это же журналистка. Ей надо было меня подколоть.
— Но почему?
— Ярость уязвленной женщины не сравнится с пытками ада, — процитировал он. — Но это все слишком сложно, чтобы объяснить по телефону. Слушай, ты сейчас где?
Она назвала адрес.
— Может, приедешь сюда?
— С удовольствием.
— Я очень хочу тебя повидать, — сказал он.
— Я тоже. Я приеду сейчас же.
Она положила трубку. И выбросила журнал в мусорное ведро. Теперь эта статья уже не имела никакого значения. Она вышла на улицу.
Мчась по направлению к Малибу, она видела сквозь тонкие облака на западе закатное красное солнце. Эту журнальную статейку можно забыть. Хотя, нет, не совсем. Разговор с отцом по телефону превратил эту омерзительную писанину в красивую яркую новогоднюю открытку.
— За ваше счастье! — провозгласила Мерри, поднимая бокал шампанского. Она смотрела на отца и Нони — с сегодняшнего дня миссис Мередит Хаусмен, — стоявших в противоположном углу комнаты у камина.
— Всего вам самого хорошего! — сказал судья Нидлмен.
Артур Уэммик важно кивнул и салютовал новобрачным своим бокалом.
Выпили шампанское. Нони, осушив бокал до дна, швырнула его в камин, и он разлетелся вдребезги.