Нет, здесь вовсе не безобидной оргией пахло. Но «доктор Торопкина», обрадованная своей первой «победой» над тупыми милиционерами и еще не представляя себе собственной судьбы, страстно закатывала глаза и наивно уверяла Виктора Петровича, что под воздействием даже самой малой дозы кокаина половая страсть, особенно когда человек уже в возрасте, достигает невиданной силы. Просто надо уметь этим делом очень грамотно пользоваться и проверять исключительно на себе, не втягивая в этот восхитительный омут других. Возникают такие буйные фантазии, что партнеры, в приступах прямо-таки невероятных сексуальных домогательств друг к другу, теряют всякую осторожность, переходя любые границы дозволенного природой, а ведь она позволяет решительно все!
Кажется, Мария Леонтьевна, искренне увлеченная собственной лекцией, готова была уже продемонстрировать некоторые аспекты того самого, дозволенного. Но внимательный и снисходительный взгляд Гоголева, похоже, сбивал ее пыл и заставлял сомневаться, тот ли тон она выбрала, ту ли тактику предпочла?
А место для столь душевного разговора было выбрано очень удачно. На Петроградской улице, в большом доме, битком набитом коммунальными квартирами, у Гоголева было оборудовано свое личное, конспиративное пристанище — еще со времен работы в уголовном розыске. Здесь он встречался со своими агентами, здесь мог обеспечить и себе, и своим сексотам — секретным сотрудникам — полную безопасность. И привез он сюда Марию Леонтьевну в связи с некоторыми, неожиданно возникшими у него планами. Нет, вовсе не теми, что уже, вероятно, начали туманить слишком уверенную в себе и в своих чарах женщину.
Странно, с чего бы это? Далеко ведь не красавица, да и просто на симпатичную бабу, с которой можно выйти, не стесняясь, в люди, тоже не особо тянет. И годами уже не вышла — в полвека совсем не находка. Может, действительно сидит в ней какой-то черт с секретом? Взять того же Вампира. Ему что, молодых девок не хватало? Балерин, вроде Волковой? Да нынче за очень большие деньги можно себе настоящую принцессу с многовековой родословной выписать, а не то что какую-нибудь диву из кордебалета. Однако же нашли-то с ним именно ее, да еще в совершенно разобранном виде, от которого кое у кого слюноотделение началось. Непонятно.
А Мария Леонтьевна между тем так активно изображала почти невинную — ну разве что самая малость! — и наивную дурочку, не вовремя расслабившуюся и оконфузившуюся перед большим количеством молодых людей, что кто-то другой, пожалуй, и поверил бы в ее искренность.