Дача большая. Две спальни, — прозрачно намекнула Лариса, но Валерий, словно не услышав ее слов, поднялся, заметив при этом:
Андрея необходимо отправить за границу. Вояж должен принести большие деньги. А ехать Андрей должен обязательно с Павловым.
Мы собирались втроем.
Ты лучше займись своими прямыми обязанностями.
И когда прикажешь их отправлять? — съехидничала Лариса.
Не раньше, чем разберусь со своими и твоими делами, — словно бы и не заметив ехидства в ее голосе, ответил Саргачев.
А если поторопит полковник Павлов?
Перебьется. До встречи.
Саргачев уехал, а Лариса, лежа в постели, смотрела и высокий потолок, освещенный солнечным отражением от зеркала, и впервые за долгое время ей было покойно, словно нездешний горный дух проник в душу, и снова подумалось о том, что наконец-то явился тот человек, которого она втайне ждала: он не даст в обиду, умрет, но защитит.
2
В Гонконг прилетели в четвертом часу утра. Турецкий как сел в кресло, так сразу и уснул. Позволил себя разбудить лишь в Монголии, в аэропорту Улан-Патора, где самолет совершил посадку.
Прилетели?
Вылезай. Верблюд подан, — весело откликнулся Грязнов.
Какой верблюд? — спросонья плохо соображая, спросил Турецкий.
Двугорбый! Или тебе одногорбого подавай?
Турецкий уткнулся в иллюминатор, прочел названии монгольской столицы, голубеющее крупными неоновыми буквами на фасаде аэровокзала, обернулся к Славе.
— А ты, смотрю, ха-аро-ош, — щелкнул он себя по горлу.
— На холяву почему не выпить? — расплылся в улыбке Слава. — Несут и несут. Вино, водка, коньяк... Хочешь? — достал он откупоренную бутылку коньяка. — И закусончик имеется.
Бутылками вроде не положено...
Кому как! Капнуть?
Капни.
А тебе, Валера? — обратился Грязнов к Саргачеву.
С Турецким выпью. Давно не выпивал, — откликнулся Валерий.
Валера... — усмехнулся Турецкий. — Снюхались. А пьем не на холяву. Спиртное входит в цену билета. Но не такими дозами, — постучал он по бутылке.
То-то, смотрю, скривилась стюардесса, когда я бутылочку цапнул! — рассмеялся Грязнов. — Будем!
А по-китайски чирикаешь? — спросил Турецкий.
Не заглядывая в разговорник, Слава произнес несколько фраз по-китайски.
Сечет, — сказал Саргачев. — И сечет неплохо.
Ну, Грязнов! — только и смог ответить Александр.
Несмотря на ранний час, в Гонконге их встретили, привезли в гостиницу, разместили в отдельных одноместных номерах, вежливо поинтересовались о планах на день и, узнав, что русские начнут работу в десять утра, откланялись и удалились.
В десять утра к подъезду гостиницы подкатила белая «хонда». Турецкий и Саргачев поехали к следователю, ведущему дело об убийстве Кузьминского, а Грязнов решил пройтись по Гонконгу.