Поднялось над головой и медленно сползло в сторону солнце, а Моти все не было.
Она появилась, когда небо стало чернеть, густой тенью налились кусты... В руках у нее были его вещмешок и еще какой-то узелок.
— Вот, брат нашел в поле... — Мотя положила рядом с Девятовым вещмешок, присела, стала разворачивать узелок. — Тут тебе поесть и попить...
— Это по нему стреляли? — спросил Девятов. — К нашим бы уйти...
— Увернулся... — Мотя грустно улыбнулась.
На следующий день сквозь тревожную дремоту он уловил что-то похожее на скрип телеги. В его сторону кто-то ехал. Это оказалась Мотя с неизвестным мужчиной.
— Я сделала, как ты хотел, — сказала она, — Федос Рыбак отвезет тебя к своим...
Федос привез Девятова в урочище Печек, где его встретили товарищи по отряду...
Сопровождать в Москву трофеи Григория Науменко Рабцевич послал Николая Прокопьевича Бабаевского, который только что заменил Змушко, направленного в Полесское партизанское соединение.
Вслед за успехами группы Игнатова последовала целая серия удачных диверсий групп Синкевича и Бочерикова... И вообще, лето и осень сорок третьего года для отряда были временем больших побед...
Поздней осенью из Центра пришла радиограмма: в связи с приближением Красной Армии генерал приказывал отряду Рабцевича перебазироваться под Пинск.
Места эти Рабцевич хорошо знал еще с гражданской войны. Три с половиной года провел тогда он под Пинском и Барановичами. Подыскать новую базу для отряда Рабцевич поручил Линке и группе Игнатова. С ними отправил письмо своему давнему другу Василию Захаровичу Коржу, который командовал партизанским соединением на Пинщине, с просьбой помочь комиссару.
— Под Пинском будешь заходить в деревни, — сказал Рабцевич на прощание Линке, — передай привет старожилам от Виноградского — в гражданскую псевдоним у меня такой был. Как своего примут...
А едва комиссар ушел, из Москвы поступила радиограмма: в связи с наступлением Красной Армии отряд должен немедленно перебазироваться на новое место...
Дорога отряду выпала тяжелая. Обозные лошади вязли в глубоком снегу. Сани приходилось тащить на себе. Иногда встречались деревни, свободные от фашистов. Можно было бы отдохнуть, просушиться... Но почти всюду в таких деревнях свирепствовал тиф.
Наконец добрались до деревни Бунос. У большинства бойцов сопрела и развалилась обувь. Людям требовался отдых. Рабцевич знал, что где-то поблизости находится штаб Пинского партизанского соединения, он надеялся встретиться с Василием Захаровичем Коржем.
Синкевич, посланный в разведку с группой бойцов, без особого труда нашел штаб и проводил туда Рабцевича.