— Вот Гектор, — представила она любимца.
Маленький мул вышел навстречу. Несмотря на очевидные недостатки, а возможно, именно благодаря забавной внешности он оказался необыкновенно симпатичным и милым существом: несуразный, с кривым ухом и жизнерадостным, неизменно веселым выражением лица… точнее, морды.
Кристофер протянул руку, и Гектор по-дружески доверчиво ткнулся носом в ладонь. Откровенная нежность казалась хорошим знаком. Может быть, капитан не так уж и зол?
Беатрикс глубоко вздохнула и попыталась оправдаться:
— Я назвала его Гектором, потому что…
— Нет. — Кристофер стремительно повернулся, и она оказалась в ловушке. Низкий, хрипловатый голос звучал угрожающе. — Давайте начнем с другого. Вы помогали Пруденс писать письма?
Широко раскрытыми испуганными глазами Беатрикс смотрела в потемневшее, мрачное лицо. Ничего хорошего ждать не приходилось.
— Нет, — с трудом произнесла она. — Я не помогала.
— Тогда кто же?
— Никто ей не помогал.
И это было правдой, хотя и не полной.
— Вы что-то знаете, — настаивал Кристофер, — и непременно скажете, что именно.
Всем своим существом она чувствовала готовую вырваться на волю ярость. Воздух накалился от приближения неминуемой грозы. Сердце панически колотилось, а в груди неумолимо росло что-то громадное и неведомое.
— Позвольте выйти, — произнесла она с невероятным спокойствием. — Подобным поведением вы вредите и мне, и себе.
Он гневно прищурился.
— Не разговаривайте со мной таким тоном, будто дрессируете собаку.
— Собак я дрессирую иначе. А если вам жизненно важно узнать правду, то почему бы не спросить саму Пруденс?
— Спрашивал. Она лгала так же, как сейчас лжете вы.
— Вы всегда мечтали о мисс Мерсер, и вот теперь ничто не мешает ее получить. Так какое же значение имеют несколько давних писем?
— Меня обманывали. А теперь я хочу знать, кто это делал и зачем.
— Гордыня, — горько заметила Беатрикс. — Уязвленная гордыня, и ничего больше.
Он запустил руку в ее длинные распушенные волосы, бережно, но властно сжал и оттянул голову назад. Она испуганно вздохнула.
— Не пытайтесь увести разговор в сторону. Вы действительно что-то скрываете. — Свободная рука поднялась к обнаженной шее. На миг показалось, что он готов задушить. Но пальцы нежно прикоснулись к коже, погладили маленькую ямку у основания.
— Перестаньте, — слабым голосом попросила Беатрикс, опуская ресницы.
И легкую дрожь, и затуманенный взгляд Кристофер принял за выражение страха и неприязни. Наклонился и, согревая дыханием щеку, тихо произнес:
— Не раньше, чем услышу правду.
Ни за что. Если признаться, он возненавидит ее за обман и предательство. Некоторые ошибки недостойны прощения.