Эх, если бы всё обстояло именно так! Но - увы... И вождь, наблюдая за племенем, прекрасно это понимал.
Цивилизованное человечество не приспособлено к подобным встряскам. Изнеженные относительной стабильностью современного мира, рассудки большинства спасённых, не выдержав колоссального объёма и нетривиальности воспринятой информации, попросту дали сбой. Мозги, естественно, 'перезагрузятся' - у тех, кто переживёт период 'сумрака', - но произойдёт это отнюдь не завтра. Потребуются месяцы. А может статься, годы... Сегодня же недостаток Рационального - разумного, рассудочного - активно замещается из мрачного подсознания. Людьми в большей степени движет программа инстинктивного поведения: защита самое себя, стремление к уюту и теплу, питание, совокупление и прочее. Плюс ко всему - вернее, минус, - происходит это на пределе накала эмоций, в состоянии аффекта, то бишь, грубо говоря, без внутренних тормозов.
Значит, требовался тормоз внешний - человек хладнокровный, твёрдый, сильный, грамотный, разумный. Человек, привыкший и готовый руководить, умеющий организовать быт людей так, чтобы они вынуждены были мыслить и действовать рационально, во благо общины, а не каждый - ради удовлетворения своих потребностей. Человек, способный, если доведётся, даже убить во имя Добра и Справедливости, но в то же время человечный. Настоящий вождь! А уж то, как его называть, не суть важно - полевым командиром, топ-менеджером, паханом, великим князем, гетманом, да хоть царём-кесарем. В подобной ситуации крылатое древнеримское выражение 'аут цезарь, аут нихиль' применимо было уже не к отдельно взятому выскочке-властолюбцу, но к общине в целом: либо из наскоро сколоченной, дезорганизованной, мятущейся массы людей выделится лидер, эдакий жёсткий несущий стержень, либо коллектива не возникнет вообще. Или цезарь, или - как альтернатива - ничто! А ничто в данной ситуации - именно Ничто, нечто несуществующее...
Не то чтобы данный конкретный Александр Твердохлеб от начала до конца подходил под образ кесаря, отнюдь нет. Но из двух без малого десятков 'соплеменников' именно он оказался в большей степени близок к идеалу. К тому же, так уж получилось, изначально - со времени прорыва с девятого этажа на первый - принял на себя командование отрядом беженцев. И продолжал по умолчанию считаться таковым сейчас. Никто не возражал. Даже Виктор...
Виктор!
Нет, не Андреец, тот сразу стал Витьком. А этот - строго Виктор. Здоровый лоб лет двадцати пяти с толстенной бычьей шеѓей, узловатыми руками, комочками изломанных ушей и злыми похотѓливыми глазками оказался подобран мобильной группой беглецов из гаражного кооператива 'Ночной отстой' на выезде из полыхающего Нилгорода. Представился довольно скромно: секьюрити, специалист по личной охране ви-ай-персон, борец классического стиля, призёр первенства Астраханской области. Комбат, когда их познакомили на пепелище ресторана 'Флора', лишь пожал плечами - кто на что учился. Типа, твои пробѓлемы... Ни грамма человеческой приязни новый соплеменнник ему не внушал. А тот поначалу вёл себя довольно сдержанно, даѓже подобострастно, однако, чуть освоившись по мере пополнеѓния общины, принялся, как сказал Куракин, быковать. Очистил свой шикарный дорогой костюм, продемонстрировал короткий тупорылый 'Смит&Вессон', даже сдуру выпалил из него в ствол молодого дуба. Вот только сдуру ли? Кажется, нет. Хотел наглядно показать - боевое оружие, не газовик-вонючка! И тут же взялся обсуждать приказы Твердохлеба, подначивать людей, открыто унижать их, требовать продуктов свыше нормы. Вчера ещё, перед пешим походом через лес, сводил в кусты по собственной 'нужде' одну из женщин (комбат смолчал - та вроде бы не возражала). Попробовал было сводить красавицу Татьяну, но быстро сник под тяжким взглядом Богачёва...