Теперь он совсем к ней не прикасался. Запах ее дыхания, запах тела, запах волос были едва ощутимы.
Старый Эгути вспомнил те несколько дней, когда он со своей возлюбленной, у которой однажды на груди выступила кровь, тайком сбежал в Киото через Хокурику. Быть может, он смог сейчас так живо все это припомнить оттого, что ему передавалось немного тепла от юного, чистого тела спящей девушки. Железная дорога от Хокурику до Киото проходит через множество маленьких туннелей. Каждый раз, когда поезд въезжал в туннель, девушка пугалась, прижималась коленями к Эгути и хватала его за руку. Когда они выезжали из туннеля, над пригорками и маленькими бухточками стояли радуги. И каждый раз девушка восклицала, радуясь каждой маленькой радуге: «Какая прелесть!» или «Ах, как красиво!» Она искала их глазами и справа, и слева и порой замечала такие бледные и неприметные, что трудно было сказать, есть ли они на самом деле. В конце концов это удивительное обилие радуг стало ей казаться плохим предзнаменованием.
— А вдруг нас догонят? Боюсь, нас схватят, как только мы приедем в Киото. А если меня отвезут назад домой, то уже больше не выпустят. — Эгути, только что окончивший университет и поступивший на службу, понимал, что в Киото им не на что будет жить и что, если они не решатся на самоубийство, им придется вернуться в Токио. Но глядя на маленькие радуги, он не мог отогнать воспоминания о самой потаенной части ее тела, которая потрясла его своей безгрешной чистотой во время свидания в гостинице у реки в Канадзава. В ту ночь шел снег. Молодой Эгути был так тронут, что у него перехватило дыхание и на глазах выступили слезы. Потом на протяжении десятков лет он не встречал такой безгрешности и чистоты ни у одной женщины. Ему казалось, что после этого он лучше стал понимать суть чистоты и что чистота сокровенного места девушки была одновременно и чистотой ее сердца. «Какие глупости!» — пытался он высмеять сам себя, но — это воспоминание, став реальностью в потоке его стремлений, и сейчас, на склоне лет, было неизгладимо глубоким. В Киото девушку разыскал и отвез обратно домой человек, посланный ее родителями; вскоре ее выдали замуж.
Однажды они случайно встретились на берегу пруда Синобадзу в парке Уэно; девушка несла на руках ребенка. У ребенка на голове была шерстяная шапочка. Стояла пора, когда на пруду Синобадзу вянут лотосы. Эгути подумал, что белый мотылек, танцующий перед его закрытыми глазами сейчас, когда он лежит рядом со спящей девушкой, появился, быть может, из белой шапочки на голове ребенка.