— Что-то вы необычайно бледны, князь, плохо спали?
— Неважно себя чувствую.
— От угрызений совести? — спросил полицейский.
— От несварения желудка, — парировал князь.
После обеда он наведался к Лукашу и попросил незаметно принести ему в комнату длинную и прочную веревку.
— Уж не собираетесь ли вы, Карл… — округлил глаза дворецкий.
— Нет, вешаться я не буду, есть еще нерешенные дела на этом свете, так что и думать о смерти некогда.
Как только стемнело, Карл облачился в темную футболку с какой-то надписью на спине, удлиненные шорты с рваными краями и кроссовки. Он закрепил конец веревки, залез на подоконник, скинул веревку вниз и, не задумываясь, начал спускаться вниз. Комната Карла располагалась в одной из башен примерно на высоте девятиэтажного дома. Спускался он фактически только на руках, так как отвесные стены башни были гладкие, и ногами он мог лишь отталкиваться от них. Один раз он уже совершал спуск по стене замка, но тогда на нем были страховка и некоторые элементы альпинистского снаряжения. А сейчас он болтался на веревке и мысленно ругался, но другого способа незаметно покинуть замок он не видел. Спуск отобрал у князя непростительно много сил и времени. Когда его ноги наконец-то коснулись земли, он отпустил веревку и осмотрел свои красные, натертые ладони. Дальше начинался самый неприятный отрезок пути. Он не мог идти по обычной дороге из-за того, что въездные ворота охраняли после стольких трагических событий полицейские, которым было дано указание не выпускать Карла Штольберга из замка. Поэтому князю оставался один путь покинуть замок — в буквальном смысле скатиться по отвесному склону горы, на которой стоял его дом, переплыть небольшую речку и пройти лес. У него не было больше ни веревки, ни другого подсобного средства, которое могло бы пригодиться ему. Осторожно, вгрызаясь в грунт, хватаясь за каждый незначительный выступ и пучок травы, покрывающей склон зелеными островками, Карл устремился в пропасть. Трава вырывалась из сухой земли, он несколько раз терял равновесие и только чудом не свалился вниз. Ему пришла шальная мысль в голову, что таким образом его неизвестный «друг Голем» осуществлял свой план убийства…
«И опять это будет выглядеть, как несчастный случай. Сам захотел сбежать от полиции, сам вылез по веревке из окна и добровольно отправился в эту пропасть», — подумал Карл.
Он уже не чувствовал рук и ног, когда склон горы стал пологим. Осмотрев себя, он понял, что похож на черта из табакерки — грязные, порванные в нескольких местах джинсовые шорты, ободранные в кровь руки и ноги, футболка, ставшая серой от сухой земли. Он мог себе представить также, какое у него при этом лицо. Карл, пошатываясь, побрел прочь от замка, который уже возвышался над ним, как неприступная крепость. О том, чтобы вернуться домой этой же дорогой, князь даже думать не хотел. Почва под ногами становилась все более влажной и вязкой, в воздухе почувствовался специфический запах болота. То была заросшая речка, огибавшая гору с замком с трех сторон, в старые времена выполнявшая функцию рва вокруг замка. Карл много раз собирался произвести очистку реки. В мечтах у него было на месте леса разбить благоустроенный парк с аллеями, фонтанчиками, скамейками и клумбами. А по речке на лодках должны были плавать влюбленные парочки, любуясь пейзажем и рыбой в прозрачной, чистой воде. Все это было в мечтах, а в реальности ему пришлось войти в грязную реку, заросшую водорослями, и переплыть ее. Когда Карл вышел на берег, он выглядел как водяной — весь в тине и водорослях. Карл отряхнулся как мог, проверил деньги, которые он сложил в непромокаемый кошелек, и пошел через лес. Целый час он пробирался сквозь заросли, пока не вышел на шоссе и направился в сторону города. Вероятность, что в это время здесь появится машина, была ничтожно мала, а вероятность того, что его, вышедшего из леса, да еще в таком виде, согласятся подвезти, была еще меньше. Карл приготовился пройти все пять километров по ровной, асфальтированной дороге пешком. Как ни странно, но машина марки «Мазда» появилась почти сразу, как будто поджидала Карла, и тут же остановилась по его требованию.