— Что у них там случилось? — подняла глаза на Юрия Яна, так как он «гарцевал» рядом с ней в таком же скрюченном положении. — Каких-то собак кто-то накормил?
— Да? — удивился Юрий. — А я был уверен, что делаю доброе дело!
— Ты о чем? — напряглась Яна.
— Я зашел у конюшни в небольшую пристройку, там было много красивых, больших собак.
— И что? — понизила голос Яна, выплевывая изо рта свои волосы, все время лезшие ей в лицо.
— А я — собачник, ну, люблю я собак, что поделаешь?
— Юра, не нервируй меня! Что ты сделал?
— Эти негодяи издевались над животными, привязав их там голодными. А я уж в этом разбираюсь, у меня в доме всегда были собаки! В другой стороне от собак стоял целый таз с сырым мясом. Это же для голодных собак — настоящая пытка! Бедные псы скулили, захлебывались слюной, и я не выдержал этого! Да, я скормил им все мясо! А что?! Нельзя было?
— Молчи! — прошипела Яна. — Чтобы никто об этом не узнал! Свалился горе-охранник на мою голову, как будто больше забот не было!
Между тем гул среди охотников утих, и было принято решение все равно начать охоту даже с сытыми и нерезвыми собаками.
Собаки вместо того, чтобы кинуться в лес, бросились к Юрию, который их облагодетельствовал мясом. Может, они думали, что он даст им еще мяса, или мясным духом пропахли он сам и его одежда? Задавать вопросы и их решать было некогда. Свора собак, сорвавшихся с места, до смерти напугала жеребца Юры, и Даур рванул с места со стартовой скоростью ракеты. Юра успел только крикнуть: «Яна!», и исчез с выражением полного ужаса на лице. Стая оглушительно лающих гончих унеслась вслед за Дауром. Карл первым вышел из ступора и поскакал вслед за ними. Постепенно выходящие из оцепенения гости тронули своих лошадей и бросились вдогонку за Штольбергом. На опушке леса осталась одна Яна, шептавшая на ухо своей лошади:
— Лошадка, ну, пожалуйста, ну скачи куда-нибудь, ну давай! Иди вслед за другими.
Распорядитель охоты подъехал к ним и хлопнул Яну по спине, намереваясь спросить, в своем ли уме эта наездница? Булавка, стягивающая сюртук Яны, расстегнулась и вонзилась ей в спину. От неожиданности и боли она дернулась и пришпорила лошадь. Тут Венера вышла из спячки и понеслась в сторону леса со скоростью света. Яна не успела ничего сообразить, она слилась с лошадью в единое целое, распластавшись у нее на спине, перед глазами мелькали стволы деревьев, листва… Некоторые ветки больно били Яну по лицу, хлестали лошадь по телу, подгоняя ее еще сильнее, рвали на Яне длинные волосы. Сколько продолжалась эта безумная скачка, она не знала, возможно, что и не очень долго, но ей показалось, вечность. Корпус лошади покрылся потом, когда она внезапно остановилась. Яна вылетела из седла, упала на покрытую мхом землю и потеряла сознание. Когда она очнулась, то ощутила, что кто-то лижет ее лицо большим шершавым языком, как у собаки. Яна поморщилась и открыла глаза. Она лежала на опушке леса, а над ней стояла ее лошадь и облизывала ей лицо.