— Не может быть, — уверенно сказал я в ответ. — Мы не могли так ошибиться. Это просто потому что в сосняке всегда так кажется.
— Может быть, — кивнула Танюшка и тяжело вздохнула, но ничего не добавила. А я не стал спрашивать. Ясно было, что ничего оптимистичного в ответ я сейчас не услышу.
А песок был тёплым, сухим и сыпучим. Танюшка обогнала меня и вышагивала впереди — ушагала довольно далеко… и вдруг остановилась и как-то напряглась, а потом я услышал её голос:
— Ну, что я говорила — река…
Но голос у неё был странно неуверенный. И через секунду я понял — почему.
* * *
Сперва мне показалось, что мы стоим на высоком озёрном берегу. Налетавший тёплый ветер ерошил нам волосы, слева и справа метрах в десяти от наших ног лежала водная гладь. Но потом до меня дошло, что это не озеро, а река — непредставимо широкая, чудовищная река, чей противоположный берег терялся у горизонта… и мы стоим в том месте, где она делает петлю. Прямо перед нами — километрах в двух — лежал похожий на запятую лесистый остров, за ним разворачивался широченный, величественный изгиб плёса, красивого, как на фотках. Слева виднелись ещё несколько островков — поменьше.
— Да это же Волга! — ахнула Танюшка и нагнулась вперёд, отставив мягкое место, обтянутое джинсами. Я на это даже не обратил внимания. Во-первых, я с опаской смотрел на этот обрыв, стараясь держаться подальше (не терплю высоту!) — и мне хотелось оттащить Танюшку.
А во-вторых — до меня дошло, что мы видим.
— Тань, — я сглотнул. — Это я знаю, что это. Это Ергень-река.
— Какая Ергень-река? — сбивчиво спросила Танюшка, наконец (уф!) выпрямляясь и делая шаг назад.
— Егрень-река, — повторил я. — Она текла на месте Цны… только была намного шире и полноводнее… В палеолите. Нам же говорили на географии.
— Не помню, — замотала головой Танюшка. — Мы что же, в прошлом?!
— Н-н… нет, не думаю, — решительно ответил я. — Просто в этом мире эта река уцелела… Какая она огромная!
— И красивая, — добавила Танюшка с теми же нотками восхищения, что звучали и в моём голосе. — Пойдём вдоль неё?
— Знаешь, Тань… — я помедлил. — Нам лучше переправиться.
И подумал — чем больше препятствий будет между нами и теми — тем лучше. Полезней для здоровья.
— Переправиться?! — Таня удивлённо оглянулась на меня. — Ты что, заболел?! Тут километра четыре!
— Да побольше, — прикинул я. — Но течение слабенькое. Построим плот…
— Чем? — коротко и язвительно спросила девчонка. Мне осталось только издать неопределённый звук. — А плаваешь ты…
— Как топор я плаваю, — поспешно добавил я, чтобы не давать Танюшке возможность пространно изложить мою характеристику, как пловца. — Знаю. Значит, будем думать.