Ньют шлепнул его по лицу, чтобы напомнить о себе, велел откупорить бутылку шампанского. Рикки налил хозяину. Ньют вежливо спросил, не хочет ли он присоединиться. Рикки покачал головой, опять углубился в свой паспорт. Прилип к разделу с внешними данными — рост, вес, цвет волос и т. д., — как к магниту. Ньют допивал второй бокал, когда Рикки вдруг заметил, что рост ему указали пять футов четыре дюйма.
— Смотри здесь!
— Что? — спросил Ньют, не сводивший глаз с блондинки в серебристом «мерседесе» сбоку, которая могла, допустим, оказаться Ким Бесинджер.
Рикки показал ему паспорт.
— Что выпендриваются? Сделали пять и четыре, а я пять и семь, больше.
— Да что ты? — Ньют глотнул шипучки, пытаясь перевести это на английский. Он никогда не видел Рикки в таком возбуждении. Обычно мальчишку было ничем не прошибить. Поразительно, как все занятия языком полетели к черту, едва он разволновался. Сталлоне в «Рокки V» и то легче понять. Невероятно.
Рост, рост. Ага, это он из-за роста скулит. Ньют спросил:
— Когда тебя мерили, заставили ботинки снять?
— И что теперь? — Рикки напомнил Ньюту, что никогда не снимает башмаки, кроме как если купается или ложится вздремнуть. И то не всегда. Он и парню, который ему паспорт сварганил, об этом сказал. Что он, наделал, придурок хренов?
Ньют спросил:
— А когда ты вечером по двору босиком шляешься, это как?
— Это другой совсем дело. — Хитрая ухмылка, сплошь зубы и слюна. — Я беспокоюсь за вас. Плохой люди всюду. Мой хренова работа спасать вашу задницу. Как я могу охранять, если буду так топать?
Ньют сказал:
— Верно подмечено, Рикки.
— А то. — Рикки перевернул паспорт вверх ногами и понюхал клей, которым была приклеена фотография.
— Нравится? — ухмыльнулся Ньют.
— Я всегда хотел. Но я думал, что это не будет такой настоящий.
— Приятно, да? — Рикки начал успокаиваться, и Ньюту пришла в голову мысль. Он вспомнил, как Рикки отрезал ухо. Тогда он говорил по-английски почти как Уинстон Черчилль. Ньют спросил:
— Помнишь малого, который не мог дождаться своей очереди в туалет?
— Не-а.
— Толстый такой. Ты отрезал ему ухо, чтобы немножко поучить манерам.
— Да? — Рикки заинтересовался. — Когда? — Но еще пока он произносил эти слова, Ньют увидел, как в голове у него стали переворачиваться листки календаря.
Через мгновение взгляд Рикки прояснился. Зрачки расширились. Артерия на шее перестала рваться сквозь кожу.
— Ага, помню. А что?
— Ничего, не бери в голову. Взгляни лучше на эту куколку в «мерседесе».
— Хорошенькая, — машинально произнес Рикки. Нахмурился. — О чем говорили?