Боль и ярость, которые она раньше видела на лице Круза, теперь зеркально проявились на ее лице. Но Трейси не смогла контролировать чувства — губы ее дрожали, а на глазах выступили слезы. Но тут она почувствовала укол вины и начала корить себя. Джон никогда бы не изменил ей, если она стала для него идеальной женой и женщиной. Значит, в ней, Трейси, отсутствовали какие-то важные, необходимые ему качества. А если бы в тот раз она отправилась вместе с ним…
Круз догадался, что она чувствует и о чем думает. Наверно, потому что раньше все пережил сам.
— Вы не должны себя ни в чем винить, — тихо сказал он. — Это не ваша вина. Вы — красивая женщина. Желанная женщина для любого мужчины.
Она почувствовала, как он легко коснулся ее щеки и погладил вьющиеся волосы. Мокрыми от слез глазами она посмотрела на мексиканца. Боль и злость, которые она чувствовала к Джону, неожиданно обратились на Круза. Она резко отвела руки мексиканца и вскочила на ноги. Ее взгляд стал сверкающим зеленым пламенем.
— Значит, поэтому вы и пытались мною овладеть, не так ли? Чтобы отомстить Джону, соблазнившему вашу невесту? А вы бы с ним посчитались, переспав с его женой?
У Круза сузились глаза и задрожал подбородок, и девушка поняла, что попала точно в цель. Трейси вспомнила, как агрессивно он вел себя в первый вечер, а потом вдруг отпустил ее, когда узнал, что Джон умер. Ему, наверно, стало неудобно мстить мертвецу! Но потом ему удалось справиться с этим чувством, мрачно решила Трейси, вспомнив горячий поцелуй в тот же вечер.
Круз поднялся и встал рядом с ней.
— Я понимаю, почему вы так думаете, и какое-то время это было правдой. Я решил, что могу взять у вашего мужа то, что прежде он украл у меня, и причинить ему такую же боль…
— Вы не можете обидеть мертвеца!
— Я знаю. Простите меня! Я был не прав. Но когда я увидел, какая вы потрясающая женщина… И это не было связано с Джоном. Вы так красивы!
— Не думаю, что вы будете пытаться насильно овладеть любой красивой женщиной, которую видите, особенно если это происходит спустя два часа после первой встречи!
— Трейси, прошу вас, сядьте. Я хочу поговорить с вами. — Он прикоснулся к ее локтю.
Трейси не желала выполнять никаких его просьб, но колени у нее ослабли, и она опустилась на землю.
— Мне кажется, нам больше не о чем разговаривать, — устало заметила девушка.
— Вам интересно побольше узнать об Эстрелите? — неуверенно спросил мексиканец.
— Нет! — резко ответила Трейси, но через секунду сказала: — Да!
— Эстрелите сейчас двадцать лет. Ей было девятнадцать, когда она познакомилась с Джоном.