— Ну, теперь ты обиделся.
Он вздохнул.
— Глупости. Я с самого начала знал, что ты не очень разговорчива — в отличие от меня.
— И в отличие от сегодняшнего дня.
— Я подумал было, что навожу на тебя скуку своими рассказами — о себе, о своей семье…
— Ничего подобного, мне было приятно тебя слушать, потому что у меня в запасе нет таких интересных историй. — Молли и в самом деле завидовала Алеку.
— О боже, только не говори мне, что ты сирота.
— Нет, но я воспитывалась… в другой атмосфере.
— И ты не хочешь это обсуждать.
— Да, так будет лучше.
Давным-давно Молли обнаружила: стоит ей признаться, что ее родители — Оуэн Дрейк, один из ведущих голливудских режиссеров, и актриса Сибил О'Коннор, — и пиши пропало. Если зрители помнили Сибил О'Коннор, то только по эротической сцене в «Зачарованной лагуне», фильме, который вышел двадцать лет тому назад. Правда, Сибил потом перестала сниматься, вышла замуж и родила дочь. И Молли всю жизнь ощущала тяжесть ее самопожертвования.
Также она поняла, что упоминание имен родителей вызывает у окружающих болезненный интерес и они забывают о приличиях, пытаясь выведать как можно больше шокирующих подробностей. Конечно, Молли была уверена, что Алек не стал бы действовать подобным образом, но все-таки предпочитала избегать лишней шумихи, а с переездом в Коннектикут надежно оградила себя от голливудского мира.
Алек прокашлялся.
— Я могу об этом пожалеть, но у меня к тебе есть один вопрос, и он не дает мне покоя.
Молли приготовилась к худшему.
— Всего один?
— Ладно, больше одного, но этот довольно определенный… Скажем так — мой приятель Джош натолкнул меня на эту мысль, и я не могу от нее отделаться.
— Джош — это тот водитель, которого ты подвозил?
— Да, его лимузин тогда сломался около Нью-Хейвена.
Молли вспомнила — худощавый парень с кудрявыми черными волосами, который, казалось, ни секунды не может усидеть на месте.
— Непоседливый парень.
— Точно. В любом случае тебе не обязательно отвечать, но если ты скажешь «да» или «нет», мне станет легче.
— Похоже, этот вопрос не дает тебе спать ночами.
Алек поперхнулся, потом снова прокашлялся, и кончики его ушей порозовели.
— Э-э… не совсем.
— Алек, слушай…
— Ты снимаешься в кино?
От неожиданности Молли даже рассмеялась. Родители пытались затащить ее в кинобизнес, но чего можно ждать от книжного червя и интроверта, как бы роскошно он ни выглядел? Нет, ей не светила карьера актрисы даже с такими папой и мамой.
— Так как же?
Молли улыбнулась Алеку. Этот разговор позволил ей немного расслабиться и успокоиться.
— Что ж, ты меня поймал. Я на самом деле не Молли Дрейк. Я Николь Кидман, которая скрывается от папарацци.