Она никогда не раздевалась перед мужчиной для того, чтобы соблазнить его. Но нервное волнение, сжимающее ее живот, вскоре отступило, поглощенное чистым женским наслаждением при виде его потемневших от страсти глаз. Черный кружевной лифчик, составляющий эротичный контраст с ее молочной кожей, был как раз предназначен для такого шоу.
— Иисус, — дыхание его было неровно. — Ты убиваешь меня.
— Только обольщаю, — она сбросила туфли. — Я делаю это впервые.
Больше от неопытности, чем преднамеренно, она стала медленно расстегивать свои брюки.
— Надеюсь, ты извинишь, если я буду неловкой.
Его рот пересох в предчувствие того, что последует.
— Я не вижу никакой неловкости. Мне кажется, ты очень убедительна.
Ее пальцы были неуклюжи, но она справилась, и брюки упали на пол. Еще немного черного кружева, «V»-образный треугольник, оголяющий живот и высоко поднимающийся на ее бедрах. У нее не хватило смелости надеть соответствующую подвязку и прозрачные черные чулки, которые Дарси уговорила ее купить. Но, видя выражение лица Эйдана, она решила, что в следующий раз обязательно их наденет.
— У меня сегодня был день покупок.
Он не был уверен, что сможет произнести хотя бы слово. Она стояла в неярком освещении паба, с откинутыми назад волосами, с мечтательными глазами морской богини, одетая только в черное кружево, которое буквально кричало о сексе. К какой части ее тела мужчина должен прислушиваться?
— Я боюсь к тебе прикоснуться.
Джуд переступила через брюки и сделала шаг к нему.
— Тогда я прикоснусь к тебе.
С бьющимся сердцем она закинула руки ему на шею и потянулась к его рту губами. Это было так возбуждающе прижиматься к нему, когда она была почти обнажена, а он полностью одет. Так волнительно чувствовать мощную дрожь его тела, словно он боролся с терзавшим его сильным желанием.
Она вдруг осознала, что хочет, чтобы он больше не сдерживал свое неистовство.
— Возьми меня, Эйдан, — она прикусила его нижнюю губу. — Возьми все, что хочешь.
Он почувствовал, как его самообладание с грохотом рухнуло. Он знал, что был груб, но ничего не мог с собой поделать, он оставлял синяки на ее теле, его губы впивались в ее рот. Ее потрясенный вздох только добавил масла в огонь, когда он уложил ее на пол. Они катались по полу, дикие от желания теснее прижаться друг к другу. Отчаянно желая большего, он вцепился зубами в ее кружевной лифчик. Джуд выгнулась дугой от наслаждения, смешанного с болью от укуса. Чувство восторга охватило ее при мысли, что она заставила его переступить грань цивилизованности.
Только брать. Только предлагать и отдавать.