— Легенда, — зевнул Владимир. — Хотя кто его знает, во всех легендах есть доля правды. Конечно, для туристических групп мы иногда привираем и рассказываем со всеми подробностями, как и что происходило, пусть никто этого и не видел.
— У вас тут много манекенов, то есть кукол, — заметила Лена.
— Да, и о каждом персонаже я могу рассказать интересную историю, — похвастался хозяин музея.
— Только, боюсь, для меня они слишком жутковаты.
— Такова тематика, что делать…
— А там что? — спросила Лена, указывая на красивую резную дверь.
— Оттуда в зал входят экскурсионные группы, а мы с вами пришли со стороны подвала, — объяснил Владимир.
— Значит, я получила бесплатную экскурсию? — улыбнулась Лена, пытаясь состроить Владимиру глазки, хотя никогда этим женским методом обольщения мужчин не пользовалась.
— О, я бы тебе показал еще очень много интересного! — воскликнул вдруг Владимир. — Лена, ты уж извини, что я на «ты» обращаюсь. Я очень рад, что познакомился с тобой. Тем более что мы соотечественники. Так вот внизу, где мы были, имеется цех по изготовлению кукол…
— Я бы хотела это увидеть! — перебила его Лена.
— Когда-нибудь обязательно, но сейчас там нет ничего интересного. Сейчас мне просто необходим какой-нибудь новый, злобный персонаж. У тебя никого нет на примете?
— Как-то не интересовалась, если честно. Это же должен быть всемирно известный злодей?
— Да, ведь туристические группы сюда приходят интернациональные.
— Гитлер.
— Есть уже.
— Джек-потрошитель.
— Есть, красавец. С полным набором своих инструментов для разделки тел его жертв.
Лена задумалась.
— Оказывается, я — полный профан в этом вопросе… Или мерзавцев на свете было не так уж много?
— Наверное, так, — засмеялся Владимир.
Входная дверь в тот момент открылась, и в образовавшемся проеме показался невысокий, щуплый человек неопределенного возраста.
— Владимир, вот ты где!
— Что ты хотел, Петя? — спросил хозяин дома, из чего Лена сделала вывод, что перед ней художник музея восковых фигур.
Он произвел на нее такое впечатление, какое обычно производит раздавленный дождевой червь на асфальте в сырую погоду. У художника были неприятные, какие-то водянистые, ничего не выражающие глаза, волосы, похожие на паклю неизвестного цвета, и вообще он был какой-то неопределенный. Этакий Федя-домовичок из восковой сказки.
— Вас спрашивают, хозяин, — произнес червяк-домовичок тусклым голосом и вытер нос рукавом.
— Здравствуйте, Владимир! — громко поздоровался входящий в зал небезызвестный Лене инспектор румынской полиции Раду Мазаре. Увидев ее, он замер на месте. — Не может быть!