– Почему?
– Ты тут заключенная.
– Какая заключенная? Меня никто не судил. Я не совершила ничего противозаконного, – возразила я.
– Тогда ты раб, – сказала Эвелина.
– Рабыня, – поправила я ее механически. – Женщина-раб называется рабыней.
– Какая разница!
Я взглянула на Татьяну, надеясь хоть от нее получить вразумительное объяснение. В отличие от этой проститутки с красивым именем Эвелина, она производила впечатление вполне разумной девушки. Но Татьяна, кажется, во всем поддерживала Эвелину, которую она, вероятно, хорошо знала. Но должны же они, в конце концов, объяснить мне все!
– Таня, пожалуйста… – попросила я ее. Татьяна вздохнула и отвернулась.
– Плевала я на вас всех, я ухожу! – Взяв чемодан, я открыла дверь.
Собака, так напугавшая меня, сидела вдалеке у калитки, но стоило мне сделать первые шаги, как она зашевелилась и оскалилась. Потом она встала в стойку и напряглась. Если двигаться осторожно, подумала я, может быть, мне удастся дойти до дома и потребовать, чтобы Марат или Радик отвезли меня в Вильнюс, как обещал Сергей.
Я сделала еще один шаг вперед, и тут собака огромными прыжками бросилась в мою сторону. К счастью, до бани было не более метра. Вбежав в нее, я c треском захлопнула дверь перед самым носом у пса.
– Отсюда не убежишь, – сказала Татьяна. – Даже если тебе это удастся, тебя все равно найдут, и тогда будет только хуже.
Неожиданно на дверь кто-то надавил, и я свалилась на пол. Это был Марат.
– Блин, что здесь происходит? – с порога заматерился он.
– Она хотела уйти отсюда, – наябедничала Татьяна.
– Кто? – Марат посмотрел на меня сверху вниз так, будто хотел сжечь заживо. В страхе я поползла к столу. За Маратом стояла собака. Просовывая морду между его ног, она смотрела на меня и рычала.
– Мне нужно в Вильнюс, – осмелилась сказать я.
– В Вильнюс?
– Вот именно, в Вильнюс, – уже громче произнесла я и стала подниматься на ноги.
Обратно на пол меня отбросил удар в живот, он был настолько сильный, что какое-то время я не могла дышать. Собака сделала прыжок ко мне и, рыча, схватила за футболку. От испуга я закричала.
– Заткнись, ты, маленькая сучка! – заорал Марат. – Тарзан, место!
Собака послушалась. Я кое-как встала на четвереньки. Из глаз потекли слезы.
– Ну ты, кончай хныкать! – услышала я голос Марата, и слезы полились еще сильней. Я завыла от страха и боли. Меня никто и никогда не бил раньше!
– Прекрати!
Я не могла прекратить… Когда я попыталась встать, на меня обрушился новый удар. От страха, что меня сейчас убьют, я сжалась в комок и закрыла голову руками. Марат продолжал колотить меня ногами, я тяжело дышала ртом, пытаясь сдержать рыдания, но у меня ничего не получалось.