– Что именно?
– Гнев и желание мести. – Она посмотрела мне в глаза: – Ты хочешь быть такой же, как Марат?
Я не ответила. Я вообще ничего не хотела. Я хотела только, чтобы меня оставили в покое. У меня не было больше сил бороться. Я сидела в своей комнате в дурдоме, уставившись на вышитое вручную покрывало, похожее на бабушкино, и плакала. Я не хотела вспоминать, но воспоминания приходили сами.
Я помню, как провалился мой план обратиться в полицию. Я помню, как горько мне было, когда я оказалась на борту парома, плывущего в Швецию. Я лежала на кровати, утопив голову в подушку, и плакала. Простыня в каюте была чистой и белой, как снег, и приятно пахла. Как будто я очутилась в раю после вонючей бани но это ощущение мне нисколечко не помогло. Я впала в истерику.
Я хотела заявить на КПП о том, что паспорт не мой и что меня зовут вовсе не Надей Ковалевой. Но я не сделала этого. Я просто испугалась. Именно в тот момент, когда полицейский сравнивал мою внешность с фотографией в паспорте, я так испугалась, что не смогла произнести ни слова. Я стояла и улыбалась как дура, как полная дебилка. Страх, который я пыталась подавить в себе все время, пока мы ехали на морской вокзал, вылез из желудка и начал снова расти. Он рос и рос и заполнил все мое существо. У меня даже колени дрожали, так мне было страшно.
Полицейский спросил меня о чем-то по-литовски, но я не поняла. Тогда он снова посмотрел в паспорт и спросил на русском языке:
– Ты едешь только в Швецию или проследуешь дальше?
– Нет, – удалось мне выдавить из себя.
Он закрыл паспорт и отдал его мне. Я стояла и смотрела на него.
– Приятного путешествия, – сказал он и нажал на кнопку. Калитка открылась, и я оказалась на пароме.
Я не хотела идти, мне хотелось крикнуть, что у меня чужой паспорт, что меня продали в рабство, что я не хочу быть проституткой…
Но я промолчала. Я стояла на полусогнутых ногах и смотрела на полицейского. Не выпускай меня, помоги! – рвался из меня крик, но его никто не услышал.
Я положила паспорт в карман и послушно пошла в направлении нового ада. За мной следовала Татьяна потом Радик, с нами поехал все-таки он. Марат ждал нас на палубе.
– Ты опять бузишь, паршивая сволочь, – прошипел он. – Смотри, вышвырну ночью с палубы! В море тебя точно никто не найдет!
Я знала, что он может это сделать. Это не было пустой угрозой.
Двигатели судна работали ритмично, выбивая под нами в такт: Шве-ци-я, Шве-ци-я. Я сидела на койке и думала о том, что нас ждет в будущем. Мы плыли из Клайпеды в Карлсхамн, небольшой город на юге Швеции. Об этом сообщала брошюра, лежавшая на столе. Я полистала ее. Из брошюры я поняла, что мы должны прибыть туда утром. Всю ночь нам, по всей видимости, предстояло работать. Когда мы в сопровождении Марата шли в каюту на нижней палубе, на нас с Татьяной бросали похотливые взгляды дальнобойщики.