– Хорошо, при изнасиловании было много участников?
– Да.
– Они держали тебя за руки или за плечи, чтобы ты не сопротивлялась?
– Они держали меня за руки, но не потому, что боялись встретить сопротивление. Они вообще не думали, что я могу сопротивляться.
– Тогда это не было изнасилованием, – заключил полицейский.
Я окаменела. Полиция мне не верила, никто мне не верил. Кто же поверит на слово проститутке? Быть вором или убийцей намного выгоднее, чем быть проституткой. Проститутка – это самое худшее в жизни. Я читала в глазах полицейских презрение. Такое же презрение читалось в глазах переводчика. Проститутка, блядь… Стоит ли принимать во внимание ее слова? Могла ли я надеяться, что когда-нибудь все это кончится?
Люди ненавидят таких людей, как я, – проституток. Женщины ненавидят нас за то, что мы представляем для них реальную угрозу. Они ревнуют нас, потому что их мужья идут к нам, вместо того чтобы испытывать удовольствие с ними. Мужчины ненавидят нас за то, что знаем их тайну. А тайна очень простая: похоть, и больше ничего.
Эвелина однажды рассказывала о клиенте, которого она хлестала плетью, а он от этого получал удовольствие. Ну и ну! Сделать больно мужику! Да я бы так его излупила, что он бы не выжил. Какое уж тут удовольствие…
Я вспомнила об одном клиенте, которого обслуживала в Швеции. Он привязал меня к спинке кровати и насиловал непрерывно в течение часа, но так и не смог спустить сперму. Тогда он стал бить меня. На губах его выступила пена. Я перепугалась тогда насмерть. Татьяна потом сказала, что он был больной человек. Она его тоже обслуживала, он всегда был жестоким…
В восемь часов пришел Марат и забрал нас из каюты. Он бросил на меня изучающий взгляд и, по всей видимости, остался доволен. Он четко проинструктировал нас, что делать и какую плату брать с клиентов. Мы должны были сидеть в баре и ловить клиентов сами. Они с Радиком будут сидеть поблизости и контролировать нас.
– За полчаса возьмете семьдесят баксов. Обычный минет – пятьдесят, трахаться в жопу – сто зелененьких.
– А если будет больше, чем полчаса? – спросила Татьяна.
– Двойная ставка.
Я молчала. Мне было до лампочки, сколько сегодня Марат заработает на моем теле. Я ждала только, когда мы пойдем ужинать. Я сильно проголодалась. С прошлого вечера во рту у меня не было ни крошки. Я была бы рада и корочке хлеба.
– Деньги берете до того. Никакой оплаты потом, – наставлял Марат.
Он достал бумажник и вытащил несколько банкнот. Таких денег я никогда не видела. На банкнотах был изображен молодой человек в парике и стояла цифра «100».