Узнал Бура одного из тех, стену подпиравших. Это был Генка Пятак. Давний кореш Серого и большой мастер. Рукодельничать мастер… По мокрому рукодельничать.
* * *
На десятый день следствия в ОВД нагрянул с проверкой генерал-майор Череванченко. Начальник отдела забежал к следователю Алексея:
— Юра, срочно бери дело… этого… который в «Черевичках» набедокурил, и ко мне. Давай, в темпе.
Генерал сидел за столом полковника и, покусывая ручку, перелистывал папки с делами.
— А вот тоже интересное дело… Пока не завершено, но уже к финалу подходим. Виновный, как говорится, понесет заслуженную кару.
Что-то в тоне полковника настораживало: то ли сиропность интонаций, то ли особая предупредительность. Генерал принял папку:
— Так… Бравин… так… Череванченко? — Он поднял глаза на полковника.
— Так точно: те самые братья Череванченко! Мы этого бандита…
— Погодите, какие те самые? — стал догадываться генерал.
— Ну… они сказали… что…
— Договаривайте, — генерал багровел, наливался яростью.
— … что ваши, товарищ гене…лар, генерал… племянники.
Генерал побагровел, как от приступа астмы. Хлопнул папкой по столу:
— А ну, берите этих подонков за яйца, хочу посмотреть на неожиданную родню! Я их лично на прожарку посажу!
— Они еще, товарищ гере… генерал… говорили, что и к мэру имеют родство, — лепетал полковник.
— Да хоть к Ельцину! Я, мать их за ногу!..
С этого дня следствие покатилось в другом направлении. Алексея в эти дни не вызывали. Раскручивали Череванченков.
* * *
А Влада со дня на день ждала прекрасного рыцаря. Верила, что найдет он ее, хоть и расстались они странно. Его в операционную увезли, а она часа два прождала в холле. И, только увидев, что принявший Алексея врач уже не в халате, а в плаще выходит из здания, догнала его:
— Скажите, доктор, как там… Алексей?
Доктор охотно остановился и, втянув живот, приосанился:
— Какой Алексей?
— Ну высокий… Вы его на операцию повезли. Рана у него на спине.
— Ах, этот! С проникающим… — с досадой вспомнил хирург. С досадой, потому что понял, как невысоки его шансы в конкуренции с недавним пациентом. Даже он, мужчина, не мог не отметить, как совершенна была мужская красота лица и тела того раненого. Выглядывающие из-под масок глазки медсестер прямо излучали восхищение. — Так прооперировали мы его… Простая была операция. Повезло ему: жизненно-важные органы не задеты… В общем, милая девушка, будет жить.
— А в какой он палате?
— А он не в палате. — Хирург посерьезнел, вспомнив, что больного-то увезли. — Его забрали.
— Куда забрали? В другую больницу?
— Нет… Да… в другую больницу забрали… — Врач вдруг заспешил.